«Разрешенный Пушкин»: в КОИХМ показали одобренную цензором рукопись поэта

Все новости по теме: Культура

В Калининградском областном историко-художественном музее представили подлинник рукописи письма Татьяны из «Евгения Онегина». Журналисты «Нового Калининграда» перечитали знакомые со школьный скамьи строки, написанные лично Пушкиным, узнали имя цензора, который разрешил печатать этот отрывок романа, и удивились тому, что столь важный документ эпохи хранится в архиве калининградской семьи. 


Письмо Татьяны к Онегину было напечатано в 1827 году в литературном альманахе друга Пушкина Антона Дельвига (1798–1831) «Северные цветы». Перед этим отрывок прочитал цензор и дал добро на публикацию. На представленном музеем ветхом листочке с пушкинскими стихами есть пометка: «Цензор Павел Гаевский. 9 декабря 1826 г.». Как рассказали в музее, рукопись долгое время хранилась в архиве начальника Гаевского — министра народного просвещения графа Сергея Уварова (1786–1855), изобретателя формулы «Православие, самодержавие, народность». Потом этот архив был передан управляющему имением Уварова — Михаилу Терехову (1834–1892), семья которого сумела сохранить его до наших дней. Пра-пра-правнучка Михаила Терехова живет сейчас в Калининграде. «Наша семья переехала сюда из Ташкента в 1997 году, — рассказала она корреспонденту „Нового Калининграда“. — Сейчас мы работаем в сфере строительства». По словам Марии Тереховой, в архиве около 800 документов, которые еще предстоит изучить. При этом она уточнила, что среди них, кроме «Письма Татьяны», есть весьма любопытные, но какие именно — «пока тайна». Архив сначала находился в Ташкенте, потом переехал в Калининград, где, как подчеркнула Мария, он хранится «в надежном месте». Она также отметила, что о подлинности рукописи Пушкина в семье знали всегда, но проведенная экспертиза, которая длилась почти год, подтвердила это официально. 

Директор Историко-художественного музея Екатерина Манюк назвала презентацию рукописи Пушкина беспрецедентным историческим событием и выразила благодарность семье Тереховых за то, что она приняла смелое решение ввести уникальный документ в культурный и научный оборот, выбрав для первой его презентации возглавляемый ею музей. С архивом Уварова семье Тереховых помогает разобраться директор Музея Просвещения «Книжная галерея Вольфсона» Вадим Вольфсон. Рассуждая о судьбе представленного документа, он отметил, что не очень понятно, почему министр народного просвещения оставил утвержденный цензором фрагмент романа у себя. «Обратите внимание на рукопись, — предложил он. — На ней несколько пятен. Что это, мы не знаем. Когда они появились — тоже. Возможно, Уварову просто неудобно было сдавать её в архив в таком виде». 

Что касается цензора Павла Гаевского (1797–1875), подпись которого стоит на произведении Пушкина, то его отношения с Пушкиным нельзя назвать простыми. В вышедшей в 1986 году книге «Сквозь умственные плотины. Очерки о книгах и прессе пушкинской поры», которую написали Вадим Вацуро и Максим Гиллельсон, Павлу Гаевскому посвящена целая глава. Авторы, ссылаясь на воспоминания его современников, отмечают, что он был одним из наиболее придирчивых цензоров. В частности, коллега Гаевского — Никитенко, подчеркивая его невероятную осторожность, писал, что тот сомневается, «можно ли пропускать в печать известия вроде того, что такой-то король скончался». Гаевский был, похоже, неравнодушен к творчеству Пушкина. Иногда, даже не будучи официально приставленным к поэту, он обращал внимание Уварова на некоторые, по его мнению, недопустимые вещи. Например, с подачи Гаевского председатель Главного цензурного комитета Лев Карбоньер написал ему письмо, в котором сообщил, что в его ведомстве находят «затруднение к напечатанию» некоторых фрагментов из стихотворений «19 октября» и «К***». В первом Гаевского, например, смутили строчки: «Ты усладил изгнанья день печальный» и «Когда постиг меня судьбины гнев», а также то, что автор называет себя «опальным затворником». Во втором предлагалось вымарать следующие слова: «В глуши, во мраке заточенья тянулись тихо дни мои». Однако Уваров к мнению молодого цензора не прислушался и разрешил печатать стихи без изменений. Что касается «Письма Татьяны», то Гаевский, как мы видим, крамолы в нём не обнаружил. Никаких пометок на рукописи, кроме разрешающей «визы», нет. 


Примечательно, что спустя много лет, в 1836 году, когда Пушкин готовил статьи для своего журнала «Современник», цензором у него был Александр Крылов — человек тоже въедливый и донельзя острожный. Утомленный тем, что Крылов подолгу держит у себя рукописи, Пушкин обратился к «правой руке» Сергея Уварова Михаилу Дондукову-Корсакову (1794–1869) с просьбой выбрать себе еще одного цензора в помощь Крылову, «дабы таким образом ускорить рассматривание моего журнала, который без того остановится и упадет». Но литератор не мог сам выбирать себе цензора. От Дондукова последовал вежливый ответ, в котором сообщалось, что в помощь Крылову назначается... коллежский советник Гаевский. «И здесь странным образом история обрывается, — говорится в книге „Сквозь умственные плотины“. — Принял ли Пушкин свои меры, говорил ли он с Дондуковым или были тому какие-то другие причины — ни одна статья для „Современника“ через руки Гаевского не прошла. Как будто и не было официального назначения. Крылов остался единственным цензором пушкинского журнала». Кстати, Михаил Дондуков-Корсаков, будучи видным государственным деятелем, вошел в историю благодаря довольно едкой и, надо полагать, обидной, эпиграмме, которую написал Александр Сергеевич. Начинается она так: «В Академии наук заседает князь Дундук...» Павел Гаевский, в отличие от Пушкина, прожил долгую жизнь. Умер он в 1875 году в 78-летнем возрасте. Примечательно, что его сын Виктор Гаевский (1826–1888) стал довольно известным литературным критиком, исследователем творчества Пушкина, одним из основателей Общества для пособий нуждающимся литераторам и учёным. 

С 15 ноября в течение месяца копию рукописи можно увидеть в музее в рамках работы выставки «Собранье пестрых глав». «Копия выполнена профессиональным реставратором письменных источников, — подчеркнула Екатерина Манюк. — Глаз обывателя не отличит её от оригинала». 

Текст: Кирилл Синьковский, фото: Юлия Власова / «Новый Калининград»

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

[x]