Привет Линчу и Полански: объясняем, почему вам точно надо ехать в Лодзь

Привет Линчу и Полански: объясняем, почему вам точно надо ехать в Лодзь Привет Линчу и Полански: объясняем, почему вам точно надо ехать в Лодзь Привет Линчу и Полански: объясняем, почему вам точно надо ехать в Лодзь Привет Линчу и Полански: объясняем, почему вам точно надо ехать в Лодзь Привет Линчу и Полански: объясняем, почему вам точно надо ехать в Лодзь Привет Линчу и Полански: объясняем, почему вам точно надо ехать в Лодзь Привет Линчу и Полански: объясняем, почему вам точно надо ехать в Лодзь Привет Линчу и Полански: объясняем, почему вам точно надо ехать в Лодзь Привет Линчу и Полански: объясняем, почему вам точно надо ехать в Лодзь Привет Линчу и Полански: объясняем, почему вам точно надо ехать в Лодзь

Лодзь узнают прежде всего по громадам краснокирпичных фабрик и подпирающим небо трубам котельных. За эту индустриальную мощь город полюбил американский кинорежиссёр Дэвид Линч. Но, к сожалению для него, некогда заброшенные фабрики здесь активно переформатируют в артистические пространства, музеи, торговые центры, отели и апартаменты в стиле лофт. В рамках пресс-тура «Афиша Нового Калининграда» протоптала по Лодзи не один километр и теперь рассказывает, почему вам тоже необходимо здесь побывать. Спойлер: как минимум для того, чтобы увидеть, какая судьба могла бы быть у Понарта, Дариты и других заводов бывшего Кёнигсберга.

Гулять вдоль дворцов и обедать в ресторанах на месте бывших фабрик

От Площади Свободы до Площади Независимости тянется главная пешеходная улица Лодзи — Пётрковская. Прижавшиеся друг к другу дома-каменицы с фасадами, густо затканными лепниной, пунктир литых фонарей, вереница уличных кафе (вечером за ними не будет свободного места, вся Пётрковская превратится в один большой праздничный стол). Если не вглядываться — типичная старая улица Восточной Европы. Прищурившись, замечаешь венецианскую мозаику с непривычным сюжетом: мачты кораблей, женщины с тяжёлыми бадьями на голове, мужчины с тюками наперевес. Так изображен путь хлопка-сырца в Лодзь. На фасаде рядом нарисованы драконы, охраняющие всё те же тюки с хлопком. Дело в том, что Лодзь выросла вокруг текстильных фабрик. В начале XIX века в городке жили всего семь сотен человек. После раздела Варшавского герцогства в 1815 году Лодзь стала российской. Новые власти решили развивать здесь ткачество: город тогда был иссечен множеством рек и речушек, вода которых могла обеспечить бесперебойную работы паровых машин, вокруг густые леса, неподалёку Германия, откуда можно привезти специалистов и технологии.

Первым фабрикантам в Лодзи давали бесплатную землю, освобождали на шесть лет от налогов, ни они, ни их сыновья не должны были служить в армии. В надежде заработать сюда поехали немцы, русские, поляки, евреи (до сих пор местные жители любят называть Лодзь «городом четырёх культур»). Лодзь стала стремительно превращаться в промышленную столицу империи. Накануне Первой Мировой войны здесь жили уже более полумиллиона человек. Город начали сравнивать с Манчестером, но индустриальному центру Британии было далеко до темпов развития своего польского напарника. Фабрики, электростанции, железные дороги вырастали одна за другой. Даже за нарядными домами Пётрковской теснятся бывшие текстильные производства. Собственно, сначала там появились именно они, и только потом, когда владельцы этих фабрик разбогатели, они начали строить дворцы и доходные дома рядом.


После двух мировых войн лодзинская промышленность начинает угасать, глобализация переводит массовое производство в Китай, Вьетнам, Таиланд. Фабрики пустеют, но не надолго. Здания промышленника Роберта Швайкерта становятся корпусами Европейского института, фабрика Франциска Рамисха — модным пространством OFF Piotrkowska с художественными мастерскими, галереями, офисами, клубами и ресторанами. Хлопчатобумажный завод Людвига Гейера власти решают превратить в Музей текстильной промышленности. А бывший дворец Юлиуша Хайнцля на Пётрковской, 104, и прядильни шерстяной фабрики позади него заняла лодзинская администрация. Вообще важно заглядывать во все закутки Пётрковской, так можно забрести во двор, расписанный рисунками местного художника-сюрреалиста, обнаружить чудом уцелевший во времена фашистской оккупации еврейский балкончик, перекинуться парой слов с обитателями пассажа Розы — дворика, дома которого "с головы до пят" усыпаны зеркальной мозаикой. Эту инсталляцию придумала польская художница Иоанна Райковская. В своё время её маленькой дочке Розе диагностировали ретинобластому  опухоль в сетчатке обоих глаз. Врачам удалось вернуть девочке зрение, а в напоминание о пути от слепоты к возможности видеть остался пассаж Розы — мозаика из тысяч битых зеркал, сложенных в форме роз.

Возвращаемся на Пётрковскую и идём к Площади Свободы. Оттуда сворачиваем в сторону Мануфактуры. Хотя, если есть силы, можно заскочить в «Дентку» — музей канализации. Находится он прямо под Площадью Свободы. Это старинное очистное сооружение, которое много лет было частью системы городской канализации. 142-метровый кирпичный тоннель можно пройти с одним лишь фонариком, пытаясь лучом света отыскать в узких коридорах фотографии рабочих, строивших тоннель, и полки с их личными вещами вроде ключей или табакерок.

Услышать грохот ткацких станков XIX века

От «Дентки» до Мануфактуры — десять минут пешком. Мануфактурой здесь называют бывшую фабрику Израиля Познаньского. С ней случилось примерно всё то же, что и с любой другой фабрикой в Лодзи. После Первой Мировой войны Израиль Познаньский теряет крупные рынки сбыта, терпит кризис и закладывает фабрику. В 1930-е годы Мануфактура переходит итальянскому банку. Через несколько лет Лодзь оккупируют немцы, а после Второй Мировой войны производство национализируют. В 1997 году фабрика прекращает свою работу. Тогда же комплекс кирпичных зданий выкупает французская компания, и в 2006 здесь открывают торгово-развлекательный центр с пальмами и насыпным пляжем (зимой он превращается в открытый каток), отель с бассейном на крыше, музей современного искусства и собственно музей фабрики Израила Познаньского, в котором стоят настоящие ткацкие станки. Те самые, образца XIX века, и все в рабочем состоянии. Можно попросить сотрудников музея запустить их, но берегите уши — грохочут они так, что многие рабочие глохли спустя два-три года на фабрике. Каждый день они проводили там по 15 часов, столько же работали и сами фабриканты, хотя и в более приятных условиях.

Людьми они были состоятельными, а вот тратить деньги на отдых и путешествия не могли, попросту не успевали. Компенсировали этот недостаток их жёны. Супруги фабрикантов часто бывали в разных странах, привозили оттуда мебель, посуду, картины, украшали всем этим свои и без того богатые дворцы. Посмотреть интерьер одного из них можно рядом с Мануфактурой — это дворец Израиля Познаньского, ставший Музеем истории Лодзи. Якобы, когда дворец строился, архитекторы спрашивали Познаньского, в каком стиле он должен быть. «Разве я вам мало плачу? Во всех стилях», — отвечал Познаньский. Получилось несколько вычурно, но зато сразу понятно — тут жил один из самых богатых людей Польши.

Оказаться внутри декораций фильмов Анджея Вайды

Познаньский был родом из простой семьи, начинал с пары магазинчиков, и говорят, что связанный с этим комплекс был с ним всю жизнь. Всю жизнь он соревновался с другим крупным лодзинским фабрикантом, своим же учителем Каролем Шейблером. Построит Шейблер двухэтажные дома для своих рабочих — значит, Познаньский будет строить пятиэтажные. Откроет двухэтажную больницу — значит, Познаньский задумает на пару этажей больше. Кстати, свой собственный дворец Шейблер, выходец из богатой семьи немецких промышленников, строил высотой всего в этаж. Чуть позже там появился второй, но это мало изменило скромный экстерьер здания. Сейчас дворец Шейблера тоже открыт для посетителей. В одном его крыле можно прогуляться по историческим залам, рассмотреть итальянские мозаики и кесонные потолки, поскрипеть старинными деревянными лестницами. В другом — посетить экспозицию единственного в Польше Музея кинематографа: увидеть старые киноаппараты и будки киномехаников, карточки-диапозитивы, один из пяти сохранившихся в мире фотопластиконов.

Именно в Лодзи началось развитие польского кино. После Второй Мировой Варшава и Краков были разрушены, Лодзь осталась целой. В город переехало правительство страны, де-факто Лодзь стала столицей. Кинематографической в том числе. Здесь снимали первый польский послевоенный фильм «Запрещённые песенки» о музыке, помогавшей людям выжить во время войны, картины «Кингсайз», «Крестоносцы», «Ва-банк», «Ставка больше, чем жизнь». У Анджея Вайды есть трехчасовая лента «Земля обетованная», рассказывающая о лодзинских промышленниках. Часть сцен снималась прямо тут, во дворце Шейблера. К слову, сообразить, что Лодзь тесно связана с кинематографом, можно, ещё гуляя по Пётрковской. На улице есть своя Аллея звёзд — аналог голливудской. Российские туристы радостно находят там имена Полы Негри, Кшиштофа Занусси, Романа Полански, Кшиштофа Кеслёвского. Все они (за исключением Полы Негри) — выпускники Лодзинской киношколы.

Пройтись по «кошачьим лбам» и закупиться винтажной посудой

Фабричный комплекс Кароля Шейблера «Ксенжи Млын», построенный в 1825 году, сегодня тоже переосмыслен. Прядильный цех превратился в жилой дом с квартирами в индустриальном стиле, пожарная часть — в бизнес-центр, бывшую школу передали Академии изящных искусств. Рядом с фабрикой Шейблер построил целый посёлок для своих рабочих: множество жилых домов из темнокрасного кирпича соединены мощёными аллейками (выпуклую брусчатку здесь в шутку называют «кошачьими лбами»). В здании около старой школы работает туристический центр. Обязательно зайдите туда за недорогой винтажной посудой: чайными парами из тонкого фарфора за 25 злотых, английскими тарелочками по 12, хрустальными креманками за 36, заварниками, кофейными чашками, ложками из мельхиора. Многое из всего этого приносят жители шейблеровских домов. Имейте в виду — оплата только наличными.

За бывшим рабочим посёлком — старейший городской парк Лодзи Жрудлиска: разлапистые дубы, озёрца с утками, люди отдыхают на траве, занимаются йогой, едят на лежаках мороженое. Неожиданно, но Лодзь вообще очень зелёный город, здесь находится самый большой в Европе лесопарк в городской черте — Лагевники. Его площадь —1600 гектаров. А если внимательно посчитать все скверы, парки и деревья Лодзи, выйдет 4000 гектаров (для понимания: площадь Лодзи — около 293 квадратных километров, Калининграда — около 225, у нас зелёные зоны занимают более 300 гектаров).

 

Попробовать себя в управлении атомной электростанцией

Ещё один пример ревитализации промышленных объектов в Лодзи — Центр науки и культуры ЕС1. Это старейшая городская электростанция, первый блок которой был введён в эксплуатацию в 1907 году, второй построен в межвоенный период. С уходом текстильной промышленности город перестал нуждаться в большом количестве энергии, да и оборудование теплоэлектроцентрали устаревало. В 2000 году ЕС1 закрылась. Через несколько лет власти Лодзи задумали превратить ТЭЦ в современный культурный и научный центр. Интерес к проекту проявил и американский режиссёр Дэвид Линч. Он бывал на местном кинофестивале Camerimage и не стеснялся повторять, что Лодзь — его любовь. У Линча есть серия фотографий ещё заброшенных лодзинских фабрик, в Лодзи он снял «Внутреннюю империю» (городу в этом фильме пришлось исполнить роль Лос-Анджелеса). В ЕС1 режиссёр намеревался создать творческое пространство, в котором могли бы работать художники разных направлений, обмениваться опытом и идеями. Правда, потом Линч не сошёлся во мнении по ряду вопросов с городскими властями и свернул проект.

Центр науки и культуры ЕС1 открылся в январе 2018 года, соседние здания в ближайшие годы займут Центр национальной кинокультуры и Центр компьютерных игр и комиксов (деньги на это выделяет Евросоюз и город). Теперь в ЕС1 можно узнать о том, как работала теплоэлектроцентраль (старинные котлы, турбины, паропроводы бережно сохранены), и как рождается энергия сегодня (есть множество компьютерных симуляторов — можно попробовать запустить ветряки или охладить реактор АЭС — будьте внимательны, если что пойдёт не так, завизжит сигнализация). Ещё здесь рассказывают о развитии цивилизации через изобретения с обязательными опытами, играми и экспериментами. Есть маршрут «Микромир и макромир», показывающий то, что нельзя увидеть невооруженным глазом — от крыльев насекомых под микроскопом до космических фотографий. Планетарий в центре тоже имеется.

А самое замечательное — смотровая площадка на верхушке бывшей градирни. Подниматься на неё надо через стерильные белые коридоры, автоматические двери, шустрые стеклянные лифты с кучей кнопок. Кажется, из такого лифта проще выйти на какую-нибудь экзопланету, а не смотровую площадку посреди Лодзи. Но нет, в итоге всё-таки видишь Лодзь: вот там крыши Мануфактуры, чуть ближе — парк Генрика Сенкевича, а вот железнодорожная станция «Лодзь Фабричная». Она, кстати, тоже построена по инициативе Кароля Шейблера. Точнее, шейблеровская станция была здесь до недавнего времени, а в 2011 году вокзал решили перекроить в современный транспортный узел, в котором платформы для поездов и автобусов находятся на нескольких уровнях под землёй. О шейблеровской станции напоминают декоративные силуэты старого вокзала внутри стеклянного купола.

Прийти на футуристический вокзал, но решить никуда не уезжать

Из «Лодзи Фабричной» легко отправиться в Краков или, например, Варшаву — поездка до польской столицы займет всего полтора часа. Но лучше всего сесть на трамвай и проехать пару километров до разноцветной остановки, прозванной лодзянами «стойлом единорогов». Оттуда добраться до какой-нибудь гостиницы (конечно же, расположенной в здании бывшей фабрики, нам досталась табачная), выспаться, выпить утренний кофе и пообещать себе сегодня уж точно пройти одну из самых длинных пешеходных улиц Европы — Пётрковскую — целиком. Хотя предупреждаем сразу: не свернуть в парк Реймонта или дворец Максимилиана Голдфедера вряд ли получится.


Текст — Алина Белянина, фото — Юлиана Чернявская

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

[x]