О своей роли в истории с покушением на убийство журналиста Олега Кашина, случившемся почти 5 лет назад, я никому не рассказывал. Да и сам старался особо не вспоминать. По ряду причин.
Как сообщили в понедельник десятки, если не сотни различных СМИ, Кашин утверждает (и, несмотря на молчание Следственного комитета, есть основания ему верить), что нападавшие являлись сотрудниками службы охраны завода, входящего в холдинг, принадлежащий семье Турчака. А выплатил им за содеянное шокирующе нелепую сумму в 3,3 млн рублей якобы управляющий этого холдинга. Все трое сейчас находятся под стражей. Более того, газета «Ведомости», подходящая к фактуре достаточно скрупулёзно, пишет, ссылаясь на Кашина, что один из нападавших заявлял, будто встречался и обсуждал покушение с заказчиком и Турчаком. Сам же Турчак в течение понедельника комментировать ситуацию отказывался.
«Сраным» — эпитет, конечно, крайне неприятный. В отношении не только политика, но и любого другого человека. Но, признаюсь честно, политический образ самого молодого российского губернатора, который стал таковым в 33 года (а сенатором Совфеда — вообще в 31 год), имея при этом за спиной отца — бывшего партнёра Путина по дзюдо, такой термин описывал довольно метко. В общем, если нападение на Кашина в самом деле связано с этой фразой, брошенной явно без злого умысла, сугубо иллюстративно, то моя роль во всём этом совсем уж мимолётная. Так, камень на дороге, за который запнулся, ругнувшись при этом на правителя, крестьянин.
На беду, правитель, хоть и уездный, проходил мимо: Турчак «резко стартовал в блогосфере», дав Кашину сутки, чтобы принести извинения. «А то что?» — поинтересовался журналист и извиняться не стал. Спустя три с небольшим месяца Олегу в тёмном дворе нанесли 56 ударов арматурой.
Наконец, эта роль, мягко говоря, неприятная. Популярное нынче мнение гласит, что журналисты машут языком почём зря, на следующий же день благополучно забывают о том, что они написали, и ни о каких возможных или реальных последствиях своих слов не думают. Это не совсем так. Некоторые думают. При всём том, что, повторю, я был лишь поводом для перепалки журналиста и губернатора, я много раз думал о том, что, если бы не разговор со мной, с Олегом ничего бы не случилось. Мысль в целом дурацкая. Но чувство ответственности редко спрашивает того, кого оно посещает.
Произошедшее в России в течение пяти лет после нападения на Олега Кашина не особо вселяло надежду, что это преступление будет раскрыто. Причём раскрыто не формально, пусть и с назначением неких, очень странных, виновных — как, к примеру, убийство политика Бориса Немцова. Но с развязыванием всех узелков, ведущих от конкретных исполнителей к не менее конкретным заказчикам и, в конечном итоге, интересантам. Тем не менее, Кашин утверждает, что преступление раскрыто и известны практически все фигуранты; ведущие газеты страны транслируют эту мысль. Опираясь не только на слова Кашина, но и на собственные источники в правоохранительных органах.
Полноценное расследование и наказание всех виновных в покушении на убийство журналиста крайне важно именно сегодня. Не только потому, что избивать железными палками человека за его слова, пусть даже и не самые приятные, это ужасно. Но потому, что подобные случаи — кажется, единственный способ победить главную болезнь современной российской власти. Безнаказанность.
Именно ощущение полной безнаказанности привело Российскую Федерацию к тому состоянию, в котором она находится сегодня. Страна с практически полностью деконструированными базовыми государственными институтами. Страна, погрязшая в коррупции. Страна, находящаяся в международной изоляции. Страна, участвующая в военных действиях на зарубежных территориях. Ведь война не перестаёт быть войной, сколько ни называй её странным словом «гибридная». Наконец, страна с абсолютно деморализованным населением. Мораль и нравственность существуют лишь в телевизоре. Это таблички, которыми власть прикрывает уродливые движения своих органов. Отклеиваясь от телевизора и выходя за пределы уютной квартиры, мы обнаруживаем общество, живущее не по законам и нормам права, но по
Именно уверенность в собственной безнаказанности, вне зависимости от содеянного, является главным определяющим стимулом для чиновников постоянно находиться в системе, быть полностью лояльной ей и защищать любые, даже самые уродливые её проявления. Главный закон нашей системы государственного управления заключается в том, что лояльность оправдывает все возможные грехи. Неэффективного чиновника в худшем случае понизят в должности, но не выгонят с позором. Главный тезис кадровой политики звучит обескураживающе наивно: «Ну не на улицу же его выгонять».
В итоге ситуация приобретает совсем уж катастрофические очертания. Как происходит, в частности, в Калининградской области за неделю до выборов губернатора. Весь предвыборный и выборный процесс превратился в полный и окончательный фарс с участием одного триумфально шествующего в окружении скупленных за бюджетный счёт журналистов кандидата. Оплаченная из бюджета агитация за него льётся уже из каждого
Всё это происходит на фоне
Перспективы грядущего года должны бы, напротив, заставлять калининградцев работать круглыми сутками и откладывать каждую лишнюю копейку. Ан нет — народу нужны хлеб и зрелища, и дефицит первого у нас с лихвой компенсируется избытком второго.
Но безнаказанность не может быть бесконечной. В отсутствие эффективных сдержек и противовесов, в первую очередь — правовых и этических, устоять не может даже самая авторитарная система. История содержит массу примеров, доказывающих это; приводить их не рискну, понятие экстремизма нынче трактуется чересчур уж широко. Но если ещё не поздно, если есть вероятность, что единственный человек, принимающий все ключевые решения в стране, осознаёт эту печальную истину, то случай с Кашиным есть крайне удачный повод, чтобы начать эту порушенную систему сдержек и противовесов воссоздавать. Именно такие случаи — трагические события вокруг одного человека — иногда могут привести к поистине тектоническим сдвигам в целых государствах. Особенно если эти сдвиги назрели так сильно, как в современной России.
Верить в эту слабую пока что перспективу очень хочется. Как и в то, что каждое наше действие вольно или невольно ведёт к определённым последствиям и каждый играет определённую роль в глобальном процессе.
Когда же и если этот странный пазл сложится, детали с характерными щелчками войдут в отведённые им пазы, каждый из нас сможет облегчённо вздохнуть. И о своей роли в этой мерзкой истории с покушением на убийство журналиста Олега Кашина я смогу вспоминать с гордостью. Хоть эта роль была и остаётся иллюзорной, жалкой и неприятной.
© 2003-2024