— Когда я ехала на встречу, видела в городе баннеры «Чисто там, где не мусорят». Вы с этим согласны?
— Это вполне логично, но я не знаю таких мест, где не мусорят. Человек производит отходы, где бы он ни находился. Вопрос только в том, как с этими отходами обращаются.
— Сами баннеры появились во времена
— Замечательно я к ним относился, потому что мне тоже нужно было их вешать. Помню, мне нужно было повесить два таких баннера. Один повесил, а со вторым сложности возникли — место было посложнее, надо было пригнать вышку.
— Это проблема воспитания в первую очередь?
— Думаю, да. Проблема воспитания. Проблема в том, что человеку, который даже в мусорку выбрасывает что-то, ему все равно, что дальше происходит. А если вникать в то, что происходит, как замусоривается город, страна, то получается, что проблема серьезная. Я бы хотел, чтобы и наша власть как часть общества имела определенный взгляд на экологическую политику и занималась этим целенаправленно и системно.
— Если вернуться к тому времени, когда вы были главой Озерков, многим вы запомнились заявлением о том, что «людей нельзя оставлять один на один с бедой по фамилии Боос». Вы это сказали в ответ на аналогичные обвинения
— Начнем с того, что между тем, как у меня произошел конфликт, и тем, как я ушел, прошло время достаточно серьезное — два года. То есть, я проработал четыре года в Озерках, из них два года у меня были нейтральные отношения, а два последующих года — сложные отношения с областной властью. Нельзя говорить, что вот я сказал и потом сразу ушел. Два года мы работали. В не самых простых условиях, но работали… Самому себе оценку, конечно, давать не совсем объективно. Но мы работали, и ничего не случилось страшного. Катастроф, как минимум. Если посмотреть статистику по муниципальным образованиям в общем разрезе, разрезе сельских поселений, то картина у нас была достаточно неплохая. Статистика велась тем же правительством, и даже были интересные случаи, когда по
— Но амбиции еще остались, есть ли желание возглавить
— Думаю, жизнь покажет. Я, конечно, за это время избавился от множества иллюзий.
— Судя по всему, система в области не изменилась. В выигрышной позиции
— На сегодняшний день — да. Система выстроена таким образом. Это, прежде всего, система межбюджетных отношений, о чем Медведев говорил в последнее время — что нужно сделать муниципалитеты более самостоятельными. Если такое желание реализуется, и муниципалитеты станут действительно более самостоятельными в финансовом плане, тогда это будет не так, и фактор взаимоотношений главы с губернатором не будет так важен. Но пока нет реальных шагов в этом направлении, муниципалитет зависит полностью от дотаций. Уровень собственных доходов муниципалитетов 3 года назад не превышал 50% расходной части.
— Чем вы занимались последние 3 года?
— Бизнесом.
— Как сложились ваши отношения с партией «Правое дело»?
— У меня две волны было во взаимоотношениях. Один раз меня приглашали возглавить региональное отделение, как только партия создалась. А второй раз, когда пришел уже Прохоров, меня приглашали возглавить региональный избирательный штаб. Но оба раза не получилось, наверное, не судьба (смеется).
— Почему не получилось?
— В первый раз областные власти были против.
— Областные власти имели отношение к создании регионального отделения «Правого дела»?
— Ну, областная власть тоже имела
— А когда Прохоров возглавил?
— Всем известно, что случилось с Прохоровым. Я тогда, на самом деле, сам отказался. Это было осенью, и я как раз начал работать в МУП «Чистота», и мне не хотелось браться за одно, потом резко бросать, браться за другое. Я отказался, и буквально через 2 недели произошла вся эта ситуация со свержением Прохорова.
— Как получилось, что вы возглавили «Чистоту»?
— Работа интересная. Сложная, разноплановая. Общественная. Даже очень серьезно общественная. И она на благо города, от результата твоей деятельности зависит состояние твоего города. Я очень люблю свой город и считаю, что он лучший на это Земле.
— Большинство, когда слышат такие ответы на вопросы, говорят: «Такого не может быть, все люди, которые идут во власть, делают это ради себя, ради своего блага». Что можете сказать им?
— Знаете, каждый смотрит на мир через призму своих ценностей. Все зависит от точки зрения, угла зрения.
— Мы обратили внимание, что директором зоопарка стала Светлана Соколова, которая в свое время отличилась противостоянием с властями на посту директора музея «Фридландские ворота». Вы стали директором «Чистоты», хотя в свое время воевали с областными властями. Складывается ощущение, что городская власть привлекает к работе непростых людей…
— Это абсолютно так, и я с большим уважением отношусь к кадровой политике города в данном случае. Есть разные точки зрения, но решение кадровых вопросов, как видите, мало политизировано. Городская власть действительно смотрит на компетентность человека, на то, что он из себя представляет, уровень профессионализма. Я считаю, что это очень правильно. Может быть, на федеральном и региональном уровне политика важна, возможно, она должна определяться политикой той партии, которая «у руля». Но если мы говорим о местном самоуправлении, если мы говорим о городе, среде обитания человека, о том, что нам нужно решать вопросы
— По поводу профессионализма. Ваш уровень образования, опыт позволяют возглавлять коммунальное предприятие?
— Да, естественно. Требования к этой должности — наличие высшего образования в сфере
— С какими сложностями столкнулись, когда пришли на должность руководителя «Чистоты»?
— Между тем, как ушел мой предшественник (Борис Селезнев — прим. «Нового Калининграда.Ru».), и моим приходом прошло полгода практически. Этот период безвластия не очень хорошо сказался на взаимоотношениях в коллективе, пошел
— «Чистота» — большое предприятие?
— У нас работает 800 человек. Из них больше половины — это дворники. Сейчас мы базируемся на ул. Мусоргского, 74. Перевели с ул. 9 апреля, потому что много было жалоб населения на шум, плохую экологию.
— Техники много?
— Техники у нас очень много, почти 150 единиц. Из них примерно половина связана с вывозом отходов, половина — с уборкой города.
— Вы говорили, что зарплата дворников выросла незначительно, по сравнению с прошлым годом, всего на 100 рублей. Планируете ее повышать более значительно?
— Да, конечно. Но поймите правильно, предприятие деньги не из воздуха берет, у нас есть определенные источники дохода. Это бизнес, «Чистота» — это коммерческое предприятие, просто его 100% активов принадлежат городу. У нас есть поступления от тех, кто заказывает услугу по вывозу мусора, мы выиграли контракт на уборку города, то есть количество ресурсов у нас ограничено. Мы проводим политику финансового оздоровления предприятия, пытаемся сделать его с экономической точки зрения более эффективным. Как только будет высвобождаться финансовый ресурс, конечно, мы планируем повысить зарплату сотрудникам. Но в любом случае вы должны понимать, что это зависит не от нашей прихоти, а от
— По поводу вашего знаменитого контракта, по которому вы получаете 1 млн рублей в сутки за уборку города — не дороговато ли?
— Есть два контракта, которые мы не выиграли — площадь Победы убирают другие люди, есть еще междворовые территории. Наш контракт включает в себя улицы, тротуары, зеленые зоны — скверы, парки. Всего 990 объектов, из них 700 улиц, еще 200 других объектов. Действительно казалось бы, 1 млрд рублей на 3 года, 1 млн рублей в день. Но дьявол скрывается в деталях всегда. Если разобраться, то из этого 1 млн рублей в день — 30% мы платим разных налогов, которые отдаем государству. Остается 700 тысяч. Если не считать парки и скверы, это 700 улиц. Грубо говоря, на уборку одной улицы уходит 1 тыс рублей. А улицы ведь разные — Ленинской проспект, Московский проспект. Их ведь за 1 тыс рублей в сутки не убрать, потому что зарплата дворника в день — 500 рублей. То есть, из этой тысячи рублей половину заберет один дворник. А если два дворника будут улицы убирать, уже ни на что другое денег там не останется. Это
— Что дает вам объединенный контракт на 3 года?
— Возможность рассчитывать свои действия «на перспективу». Потому что раньше у всех организаций, которые занимаются уборкой, были проблемы. Выиграл контракт на год, и не знаешь, что будет на следующий год, соответственно, не можешь даже технику нормальную купить. Бизнес обычно покупает технику в лизинг — это самый оптимальный инструмент, он дается в среднем на три года. Если брать на 1 год, то просто всю сумму контракта ты отдашь за технику и ничего не заработаешь. Поэтому всегда были проблемы со старым парком, изношенностью техники. Никто не хотел рисковать, все смотрели только на год вперед. Нам сейчас дали возможность смотреть спокойно на 3 года вперед, поэтому мы можем спокойно себе взять в лизинг технику и спокойно из текущих платежей
— Пять
— Две из них мы и привлекли на субподряд. Представьте, у нас в один день увеличились в 2 раза площади, поэтому мы сразу не можем взять на себя все.
— Просто были разговоры, что у частных подрядчиков, кроме стола и стула, ничего нет.
— Нет, мы привлекли две серьезные компании, у них есть техника, опыт, желание работать.
— Вы контролируете их работу? Помню, была ситуация, когда вас на 1 млн рублей оштрафовали
— Нас контролируют 5 служб, и каждая служба не может не наказывать, иначе теряется смысл ее существования. Она должна обосновывать
— Почему 5, почему не одна?
— Есть АТИ (Административно-техническая инспекция — прим. «Нового Калининграда.Ru».) областное, городское, есть ГИБДД, есть администрации районов и муниципальная «Служба заказчика», плюс есть у нас еще отдел по техническому контролю. То есть, нас 5 служб контролирует и мы еще сами себя. Но не всегда за всем бывает можно уследить. Или даже если ты знаешь, то не всегда оперативно можно устранить и отреагировать на проблему. Если снег идет, к примеру, то он идет на всех 700 улицах города одновременно.
— Понятно, что самый сложный период для уборки — это зима, а вы получаете деньги равномерно в течение всего года. Выходит странная ситуация: весной и летом вы получаете те же деньги, а работы меньше?
— Не совсем так, на самом деле. Наш контракт не просто разбит на 12 частей. Мы убираем, «Служба заказчика» принимает и подписывает акт выполненных работ. Если это зимний период, там написано «уборка снега», и она оплачивается отдельной строкой — сметание, сгребание, все это прописано внутри сметы. Летом другие виды работ, за них мы получаем отдельно. Но вот, к примеру, за январь мы получили 50 млн рублей, хотя в январе 31 день, а летом будем получать по 15 млн в месяц. Ну и, к тому же, в начале года сложилась ситуация, когда мы полтора месяца работали бесплатно и без аванса, как раз самый сложный период. Но поскольку у нас теперь трехлетний контракт, будущей зимой подобных проблем не будет.
— Помню, зимой, когда шел снег, жалобы на некачественную уборку поступали регулярно.
— Я могу сказать, знаете, что… Не посыпал — скользко, посыпал — грязно, я видел только два эти варианта, и приходилось балансировать между двумя этими вариантами. Понятно, что всем хочется, чтобы зимой было, как летом. Но так не бывает.
— Вы следите за передвижениями техники?
— Естественно, у нас в машинах установлены датчики GPS, и дежурный диспетчер видит на экране в реальном времени, куда какая машина двигается, и может координировать с цехом уборки, что нужно делать, куда двигаться. Я получаю утром отчет о том, сколько машин выходили, какие, какие поломались и сошли, какие, наоборот вышли. Если у меня есть сомнения, я просто смотрю по GPS, куда какая машина ходила, и сколько времени на это было затрачено. Просто мне кажется, знаете, в чем раньше проблема была? Когда частные подрядчики убирали город, у них качество в любом случае ниже было. Они все равно были заинтересованы в том, чтобы заработать побольше. Государственный контракт на 100 рублей, на 50 рублей они поработали, еще 50 рублей в карман себе положили. А мы себе эти деньги в карман не кладем, потому что мы муниципальное предприятие, мы принадлежим городу. Поэтому наша мотивация — чтобы на нас не было жалоб, чтобы наш заказчик и учредитель — город Калининград — был доволен.
— Зимой вы проводили эксперимент, рассыпая на тротуарах по ул. Сибирякова вместо песка гранитную крошку. Чем она лучше песка?
— Мое личное видение такое, что тротуары нужно посыпать именно крошкой. Она и стоит дешевле, и эффективность ее выше.
— Ее используют во второй раз?
— Нет, не используют, потому что экологичность ее уже не такая высокая
— Как вы проверяли ее эффективность?
— Мы отслеживали при каждом изменении погодных условий, что происходит. Выпал снег, растаял снег, большой снег, маленький снег, температура выше, ниже
— Как вы собирали гранитную крошку?
— Вы знаете, ее гораздо проще собрать, чем песок, а тем более, песок с грязью. Мы пылесосим улицы, и весной песок и крошку убираем пылесосами. У нас есть техника, которая заметает механическим способом песок с грязью, а есть — вакуумная.
— Жители Калининграда, которые путешествуют по европейским городам, отмечают, что летом даже в дожди там чисто, обувь не пачкается
— У нас летом пыль, да, я понимаю. Мы этого не замечаем, но вы присмотритесь, у нас в городе в не очень хорошем состоянии зеленые зоны, газоны, клумбы. Огромное количество в городе участков, где просто земля, грунт. Там даже летом не зелень, а засохшая земля. Это пыль,
— Может быть, предложить школьникам на летней практике засеивать травкой такие участки?
— Да, все это надо делать в комплексе с образовательными учреждениями, администрацией города. Если подходить узко — мы подрядчик по уборке города. Но хотелось бы смотреть на вещи шире, и мы бы тоже хотели принимать участие в экологических, воспитательных проектах. Это большая серьезная работа, которая, наверное, должна даже не на нашем уровне вестись, а на уровне города и области.
— Вы говорили о том, что хотели бы детей на экскурсии на полигон ТБО возить. Но существует стереотип, что это огромная свалка, на которой живут асоциальные элементы и жгут костры.
— У нас такого нет. Костры — это вообще из разряда фантастики, потому что там даже курить нельзя. Там выходит метан наружу в процессе перегнивания отходов, и если там загорится, то может гореть несколько лет, как в фильме «Silent Hill». У меня очень положительное впечатление от того, как там работа поставлена, я доволен, как там все организовано. Последние несколько лет наш полигон занимает первое место на конкурсе полигонов области, которое проводит региональное правительство. Поэтому я могу сказать, что у нас лучший полигон в области.
— Бомжи там не живут?
— Нет, не живут, и костры там не жгут. Единственное, там птицы. Но с ними бороться непросто. Я когда первый раз туда ехал, ожидал увидеть в 10 раз хуже, чем то, что увидел. Планируется полигон через 2–3 года закрывать, а этот затем рекультивировать. Кстати, мы сейчас тоже ведем переговоры над тем, чтобы сортировать и перерабатывать мусор. Такой большой город, как наш, не может себе позволить просто складировать эти отходы. Вот представьте себе — все это складируется, прессуется большой техникой, пересыпается песком. А ведь в Европе до 90% отходов идет на переработку и вторсырье, мы точно можем до половины отходов направлять. Это говорит о том, что мы в два раза меньше мусора будем оставлять после себя своим детям. Я даже не говорю о том, что это с точки зрения экономики эффективно, а с точки зрения экологии — чем больше перерабатываешь, тем меньше оставляешь своим детям.
— У нас несколько лет назад был эксперимент — около площади Победы установили несколько контейнеров для сбора разного мусора. Но приезжала машина и весь сортированный мусор в одну кучу сваливала.
— Это очень правильная вещь — сортировка мусора, но у нас она, наверное, может быть реализована только в перспективе. Потому что сейчас прямо взять и начать собирать раздельно не получится, для начала нужно построить целую инфраструктуру обращения с отходами. То есть, начиная от человека, который в разные контейнеры бросает отходы, он понимает, зачем это надо и почему это хорошо. Начиная от понимания, зачем это надо, и заканчивая тем, что мусор должен перерабатываться, иначе какой смысл его разделять. Если ты можешь переработать бумагу и сделать из нее снова бумагу, или из стекла стекло, из пластика — пластик. Тогда есть смысл разделять. А если разделил, потом привез на полигон и вместе все сложил — зачем? Нужно сначала организовать переработку. Пока что в нашей области принимают только макулатуру, причем чистую, и пластик. Ну и, к тому же, они этот пластик везут затем в Россию, у нас не перерабатывают.
— Насчет макулатуры — помню, в советские времена это четко было поставлено — сдал макулатуру, спас дерево. Сейчас, честно говоря, сердце кровью обливается, когда газеты приходится выкидывать.
— Здесь уже, действительно, будет подтягиваться вторая сторона сферы переработки отходов. Если мы сейчас говорили о бизнесе, то теперь мы говорим об определенной экологической политике власти. И под эту политику хорошо бы выделять определенные деньги, чтобы дотировать переработчиков первое время, к примеру. Потому что для целостной экологической политики плакатов одних мало, согласитесь.
Текст — Оксана МАЙТАКОВА, старший корреспондент, фото — «Новый Калининград.Ru»
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter