Эколог Александра Королева: «Иногда кажется, что мне некуда будет вернуться»

Александра Королёва. Фото Алексея Милованова

Сопредседатель общественной организации «Экозащита!» Александра Королёва с июля прошлого года находится в Германии, где вынуждена была просить политического убежища из-за 5 уголовных дел, возбужденных летом прошлого года. НКО отказалась признавать свою деятельность политической, а себя — «иностранным агентом». Это привело к штрафам, а те — к уголовному преследованию. Королёва живет в Дрездене, продолжает работать и надеется, что однажды ей все-таки удастся вернуться домой.

— Александра Евгеньевна, что сейчас происходит с уголовными делами, возбужденными против вас летом 2019 года? Одно дело удалось закрыть, это как-то повлияло на общую ситуацию?

— В июле наши адвокаты в очередной раз в суде пытались доказать, что все штрафы безосновательны, что наша организация не может платить штрафы, потому что это запрещено российским законодательством. Деньги все целевые, для выполнения проектов. Графы «оплата штрафов» в бюджетах проектов нет. И оплата повлекла бы за собой уголовную ответственность. К тому времени одно уголовное дело действительно уже было отменено, потому что был отменен сам штраф, который лежал в его основе. Но суд первой инстанции не обратил внимания ни на отмену одного из штрафов, ни на оплату остальных и отказался признать остальные уголовные дела безосновательными. В ноябре областной суд рассматривал нашу апелляцию, вернул жалобу и потребовал от суда более низкой инстанции внимательного отношения к нашему делу.

7a87bd072a9d6f580d7b6845fce361c9.jpg «Предупреждения закончились»: почему на калининградского эколога завели 5 дел

Я не имею ни малейшего представления, могут ли сейчас быть закрыты остальные уголовные дела. Но выглядит ситуация странно — строй не изменился, закон об иностранных агентах продолжает работать, его продолжают дописывать, и вдруг находится судья областного суда, который говорит: нет, стоп, к этому надо по-другому отнестись, внимательнее изучить доводы адвокатов. Это выглядит удивительно, это рождает какие-то надежды, в очередной раз толкает качели, на которых я сижу, в сторону надежды. Видимо, чтобы потом слететь обратно в отчаяние.

— «Экозащита!» принципиально отказывается признавать себя «иностранным агентом. Почему Минюст вам новых штрафов не выписывает?

— Почему же не выписывает? Нам уже успели выписать штраф за то, что у нас на сайте не написано, что мы «иностранный агент». Это, кстати, был не Минюст, а Роскомнадзор. Всем же есть дело до иностранных агентов. На этом, видимо, много кто кормится.

— «Экозащита!» еще в 2012 году стала участником коллективной жалобы в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). НКО надеялись отменить закон об иностранных агентах. Что происходит сейчас с этой жалобой?

— Пока, к сожалению, никакого решения Европейского суда мы не имеем. Идет переписка с российской стороной. А тут еще подоспели изменения к Конституции, и теперь у нас международное право не является императивом в случае расхождения с российским. А посему и решение ЕСПЧ, скорее всего, будет приятным, но, возможно, не до конца полезным.

— Вы сейчас живете в Дрездене. Над чем работаете?

— Последние несколько месяцев я готовила доклад для ЮНЕСКО по Куршской косе. Это альтернативный доклад. В соответствии с Конвенцией о всемирном наследии национальный парк должен отчитываться о своей деятельности перед ЮНЕСКО с определенной периодичностью. И мы тоже представили ЮНЕСКО свой доклад, как уже делали это в 2018 году.

— А можно чуть подробнее?

— В этом году мы завершили трехлетний мониторинг за состоянием побережья Куршской косы в условиях изменения климата. Готовя доклад, мы многократно прошли побережье, отсняли сотни фотографий, изучали спутниковые снимки начиная с 2006 года, перечитали все, что написано калининградскими климатологами... Казалось бы, мы знаем авандюну Куршской косы как свои пять пальцев. Но когда результаты исследований были выражены графически, дизайнер на карте косы залил красным цветом участок, находящийся в критическом состоянии, мы ахнули. На 22,5 из 48 км российской части побережья Куршской косы авандюна находится в критическом состоянии, не выполняет свою функцию, не защищает косу от песка и морских волн!

При этом мы получили письмо от директора нацпарка с сообщением, что «за последние 5 лет длина стабильных участков увеличилась на 8,9 м». Это значит, что такой же оптимистичный отчет парк отправил в ЮНЕСКО. Но это же неправильно! Оператор объекта Всемирного наследия обязан открыто сообщать о критической ситуации, можно же просить помощи у мирового сообщества! Что ж, как это часто бывало и раньше, мы «выносим сор из избы», чтобы переломить ситуацию.

Обращаясь в ЮНЕСКО, мы не жалуемся и не требуем кого-то наказать, а предлагаем конкретные меры по исправлению ситуации. Мы просим ЮНЕСКО потребовать от российской стороны исполнения обязательства по охране объекта Всемирного наследия. Первые два шага уже сделаны: Комитет Всемирного наследия ЮНЕСКО получил отчет и отправил его российским властям с просьбой дать комментарии.

— А другими калининградскими проектами вы продолжаете заниматься? Теми же «Аллеями Калининградской области»?

— Честно говоря, я мало помогаю аллейщикам, время от времени, когда что-то очень необходимо, например прочитать лекцию на видеоконференции... В результате переезда у меня образовалось свободное времени. И я начала записывать видеолекции на разные темы. В основном о растениях, деревьях, изменении климата. Завела себе канал на Youtube и там их выкладываю. И всячески продвигаю среди тех, кому они нужны — предлагаю преподавателям университетов и школ, экскурсоводам и так далее. Большая часть из них касается Калининградской области. Но в Германии я набираюсь нового опыта и пытаюсь его использовать.

Я вижу, как в Германии относится городским зеленым насаждениям, когда ремонтируются дороги или строятся здания. Те же аллейщики или защитники Суздальского леса могут использовать немецкий опыт в спорах с калининградскими чиновниками. Принятые в Германии новые правила по защите деревьев в рамках инвестиционных проектов, я надеюсь, могут пригодиться при разработке калининградских правил по защите и уходу за зелёными насаждениями.

— Какие, например?

— Первое, что буквально бросается в глаза, касается защиты корней деревьев. В парке Dresdner Garten в Дрездене я видела, как при ремонте дорожек в аллеях рабочие выкопали траншею, обернули корни мешковиной и чем-то влажным, чтобы они не высыхали, пока производятся работы. В конце дня они положили в траншею нетканый материал и засыпали все песком, укрыли корни на ночь. А утром приподняли это «одеяло» с помощью техники и продолжили работать. Это фантастический бережное отношение корням!

Потом я увидела, как происходил ремонт коммуникаций на соседней улице. Я живу в районе, где много старых аллей. Там ремонтировали трубопровод, который шел между старыми липами. А их корни так переплелись, что образовали некий живой туннель. И вот аккуратнейшим образом с этого сплетения корней сняли землю и продолжили работать с трубами под этим сплетением. Никто не подумал перерубить при этом корни! Кстати, этот опыт Калининграду уже пригодился. Мне написала Светлана Соколова, директор зоопарка, что включила такие правила обращения с корнями в технические задания по строительным работам в зоопарке.

А еще в Дрездене закрывают стволы деревьев, когда на улице производятся какие-то работы. Даже если деревья растут на приличном отдалении от места работ. Видимо, опасаются, что техника может как-то неудачно повернуться. И таких примеров много.

467816195520a2ea2733746a03bb202a.jpg

— Александра Евгеньевна, мне кажется, что сейчас «Экозащита» переживает самые сложные времена в своей истории. Кроме очевидной беды с уголовным преследованием у организации заблокированы счета, ее деятельность если не парализована, то сильно затруднена. Как вы думаете, это всё? Или дальше возможна какая-то перестройка?

— Добавьте еще пандемию! Хотя коронавирус разрушил многие планы, «Экозащита!» в этом году выполнила большинство своих задач. Например, кампания против ввоза немецких радиоактивных отходов в Россию. Несмотря на то, что российское правительство не разрешало проведение уличных мероприятий в течение большей части 2020 года, «Экозащита!» организовала широкую огласку импорта ядерной энергии. Несколько десятков протестов прошли в начале 2020-го перед карантинными ограничениями. В течение года в российских и зарубежных СМИ появилось несколько сотен статей. Неожиданно проблема ввоза отходов обсуждалась в известных ток-шоу на крупнейших телеканалах России. С точки зрения внимания средств массовой информации и общественного обсуждения 2020 год был, вероятно, самым успешным годом в нашем опыте борьбы с импортом ядерных отходов. Среди наиболее важных событий, произошедших в этой кампании: совместная с «Гринпис» передача 70 тыс. подписей россиян против ядерных перевозок в Министерство окружающей среды Германии в январе, а также резолюция, предложенная «зелеными» в ландтаге Северной Рейн-Вестфалии, о запрете всех передвижений радиоактивных материалов в Россию.

— Но времена в России все же сильно изменились. В 2005 году во время кампании против строительства нефтяных терминалов в Светлом «Экозащита!» помогла провести в городе целый референдум, на котором 90% горожан высказались против этих баз. Сейчас такое просто невозможно.

— Когда смотришь на историю организации, понимаешь, что некоторые вещи сейчас действительно даже невозможно представить. Не успеешь на улицу выйти, как твоя деятельность тут же и остановится.

Вынуждена признать, что 2012 год и закон об иностранных агентах сыграли известную роль в ослаблении общественного движения, гражданского общества, общественных организаций. Этот закон оскорбителен. Он отнимает ресурсы. Он продолжает «совершенствоваться», и вот уже следом за НКО-иноагентами появились СМИ-иноагенты, а теперь это угрожает и физическим лицам.

Но история с нефтетерминалами в Светлом — как раз классический пример успеха, который достижим, только если цинизм власти надоел гражданам. Нельзя добиться успеха, если в организацию, например, звонит человек и говорит: вот у нас в ручей выливают какую-то гадость. Ты ему объясняешь, куда можно обращаться — множество инстанций, включая прокуратуру. И звонящий отвечает: ой, а я думал, вы к нам приедете. И понятно, что ничего хорошего из этого не выйдет. Потому что маленькая локальная общественная организация — не пожарная команда. Она не может выехать на каждое место, где что-то льется или что-то вырубается.

А когда люди сами хотят что-то делать, но у них нет опыта и и они просто нуждаются в поддержке, тогда возможен яркий успех. Посмотрите сейчас на историю с Суздальским лесом в Калининграде. Это мои любимейшие новости из Калининграда. Я всегда их читаю очень внимательно и страшно радуюсь.

— Со времени вашего отъезда в городе успела смениться власть. Как вы относитесь к тому, что делает новая под предводительством Елены Дятловой?

— Этот вопрос прямо связан с вопросом о возвращении. Мне иногда кажется, что мне просто некуда будет вернуться. Что я приеду и не узнаю свой город. Мне просто страшно иногда делается. Вот эти последние деревья, за которые бьется крошечная и бесстрашная Аня Алимпиева, эти невероятные усилия, которые требуются для того, чтобы в правилах благоустройства появились две-три строчки, защищающие деревья. Или пойма ручья Товарного, которую с такой любовью и горечью изучает Мария Кохановская, уже без всякой надежды ее спасти... Или полегшая ясеневая аллея в Заостровье, где вдохновленная Ника Самошко не успела отыскать спасительного жука-отшельника... Я иногда просто хочу захлопнуть Facebook*, чтобы не читать всё это. Но потом опять открываю, потому что это единственная связь с большей частью моей жизни. Да практически со всей моей жизнью.

— Вы все-таки не передумали возвращаться в Калининград?

— Если уголовные дела будут закрыты — я вернусь, без всяких оговорок. Но закроют ли их — большой вопрос.

— Но мы уже говорили, что базовая ситуация не изменилась и новые штрафы в любой момент могут привести к новым уголовным делам.

— Ну, в конце концов, к этим уголовным делам привели пять лет довольно эффективной работы. Не означает ли это, что после возвращения у меня может быть еще как минимум пять лет относительно спокойной жизни и успешной работы?

Текст — Алла Сумарокова, фото — Алексей Милованов / Новый Калининград

* Facebook — Социальная сеть признана в России экстремистской Тверским судом города Москвы. Запрещена и заблокирована в РФ

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

[x]


Полулегальные методы

Замглавреда «НК» Вадим Хлебников о том, почему власти скрывают от горожан свои планы по застройке.