В Калининградском областном суде присяжные заседатели оправдали неонатолога Элину Сушкевич и экс-главврача роддома Елену Белую, которых судили за убийство новорожденного ради статистики. На следующий день после оглашения вердикта Сушкевич приняла участие в онлайн-встрече с медиками и общественниками, во время которой рассказала, благодаря чему выдержала период следствия и судебных разбирательств и какие рабочие планы строит на будущее. «Новый Калининград» записал монолог медика.
О чувствах по поводу вердикта:
— Наверное, нет никаких слов, которые могут описать все чувства. Потому что слова сегодня подобрать очень сложно. Потому что такое колоссальное количество людей я знаю, которые участвовали во всей этой истории, и просто их всех перечислить, им всем сказать спасибо, хочется, конечно же, даже лично. Но я все время переживаю, что кого-то забуду и этим обижу. Знаю, что много людей, но не могу даже представить масштабы: сколько тех, кто меня поддерживал от начала до конца, несмотря на то, что был прессинг, что мнения менялись. Но есть люди, которые верили с самого начала: то есть поверили мне и не поверили никаким обвинениям. И они не изменили свою позицию.
Я сегодня себя чувствую так, что мне кажется — это больше, чем день рождения! Потому что даже в день рождения так не поздравляют. Мне несут и несут цветы — у меня все в цветах. Мне звонит телефон бесконечно, мне пишут... Спасибо! Мне очень приятно. И мне кажется, все эмоции вот этих дней — они просто перекроют этот полуторагодовалый ад, который пришлось пережить по воле случая. На самом деле у меня не было выбора: такое количество людей в меня верили. И если люди, даже незнакомые, которых я никогда не встречала и не видела, верили... Если эти люди во мне не сомневались, почему я должна в себе сомневаться?
Я знаю, что все переживали. Потому что это не моя личная победа и не моя личная трагедия. Это была ситуация всего нашего сообщества. Я всегда говорила и сегодня буду повторять — это наша общая победа, мы победили все вместе.
И с адвокатами я думаю, что у нас сложилось отличное трио. Мы все разные абсолютно, но в этом трио мы все — монолит, в котором у кого чего не хватало — оно все компенсировалось. Если бы кого-то из нас не было, может быть, ничего бы и не вышло. Потому что каждый в нужном месте: у кого-то эмоции были там, где нужны эмоции, у кого-то — знания, у кого-то — спокойствие. Все в нашей команде было просто идеально.
Где-то за неделю [до вынесения вердикта] меня накрыло абсолютным спокойствием, и до последнего слова, пока не прочитала старшина [коллегии присяжных] первый вопрос и ответ на него, я была абсолютно спокойна. Я не знаю, почему так. У меня должна была начаться паника от того, что у меня нет паники.
Я думаю, что Новый год уже начался, потому что такое состояние эйфории, наверное, предновогоднее. Это действительно такое событие, которого все ждали — это логическое завершение всей нашей работы. По-другому быть не могло. Потому что все остальные решения были бы не такими — неправильными, нелогичными — как и все наше дело.
О поддержке общественности и коллег:
— Я сегодня уже была на работе: коллеги меня там встречали — все радостные. Во Вселенную выбросилось такое количество позитивной энергии, что это просто невозможно: коронавирус должен просто умереть после этого!
Меня очень тепло встретили с шариками: кричали и обнимали и еле отпустили, потому что там можно просто два дня ходить по отделению... Все рады, все ждут. Встретила начальницу нашей прачечной, и она говорит: «Элина Сергеевна, я уже дала распоряжение, чтобы вам перестирали костюм. Вы не думайте, мы ничего нигде не потеряли — он лежал в пакетике, подписан. Он вас ждал. Его нагладят, мы повесим и мы будем ждать, когда вы выйдете на работу». Это настолько трогательно! На работе все [радовались]: от охраны до главного врача.
Курьеры идут один за одним: у меня все в цветах. Я не знаю, на какой праздник дарят столько цветов. Это даже не день рождения — это больше чем день рождения. У меня еще и медведь [плюшевый] есть.
Все, кто выходили [в поддержку] — мы сами не ожидали такой реакции. И попытки Следственного комитета объяснить, что это мы сами все специально [устроили], но на самом деле все не было организовано — это все (общественная кампания в поддержку Элины Сушкевич — прим. «Нового Калининграда») понеслось спонтанно, просто как снежный ком.
Мне, конечно, обидно очень, что у министерства и нашего калининградского и, наверное, Министерства [здравоохранения] РФ — у них была сложная позиция в отношении этого дела. Потому что главный специалист [входивший в экспертную комиссию] — он главный специалист министерства здравоохранения... Я не чувствовала от них поддержки — вот так я скажу. Поддержки министерства здравоохранения нашей Калининградской области не было. Это тяжело. Но все эти негативы перекрываются поддержкой коллег, друзей, товарищей.
О позиции защиты по поводу оказания помощи младенцу:
— Мне непонятно, почему эксперты с той стороны — «силы тьмы» я их называла — почему они заняли такую позицию? Почему то, чему меня учили в неонатологии, оказалось не так совсем?
Всегда какой-то совет, какая-то точка зрения может на что-то натолкнуть. Но когда тебе говорят, что ты делаешь что-то правильно — это же тоже важно. Потому что, например, я все время переживала, то есть мы не оценивали качество перинатальной помощи оказанной ни ребенку, ни качество помощи, оказанной матери. Нас постоянно судья на этом прерывал. Но я всегда переживала за то, что, может, я медленно реагировала: может быть, надо было какие-то препараты, где-то соду надо было на полчаса раньше поставить? И приходит доктор-реаниматолог в судебное заседание, который открыто заявляет: ребенку вообще не требовалась реанимационная помощь — он был стабильный, в хорошем состоянии. Я переживаю за то, что я что-то не сделала и не успела, а человек заявляет, что ему вообще не нужна была помощь! Причем она верит в то, что она говорит. Я никогда не стесняюсь советоваться, подтверждать свои действия. Думаю, что наша специальность все равно с каким-то риском связана.
О рабочих планах:
— В понедельник еще не могу выйти на работу, потому что еще надо пройти медкомиссию. Я попросила неделю для себя. Во-первых, надо на заседание в среду. Во-вторых, невозможно работать, когда тебе все звонят. Я бы и рада выйти в понедельник, но я просто не смогу работать, потому что мне надо будет постоянно отвечать на звонки. СМИ просто атакуют — просят комментарии и интервью. Я просто полтора года [жила], и я точно знала, где я буду завтра в какое время и что я буду примерно делать. И в один момент это все [изменилось]... Я не могу контролировать время! У меня ничего не сходится, у меня ничего не получается вообще, просто это ужас какой-то! Все как-то сразу навалилось. Куча звонков, куча незнакомых номеров — я их пропускаю, я не знаю, кому в какой последовательности перезванивать. Я не знаю, как работать, поэтому мы договорились с главным врачом, потому что я выйду после 20-го числа.
У нас поменялась маршрутизация в регионе буквально в течение нескольких месяцев (после гибели младенца в роддоме № 4 — прим. «Новый Калининград»). И теперь все преждевременные роды направляются в перинатальный центр. Очень много дискуссий ходило в интернете, почему женщину не привезли [в перинатальный центр]. До этого случая наша местная маршрутизация такая была, что наши местные необследованные женщины независимо от срока гестации родоразрешаются в 4-м роддоме. Сейчас все поменяли — все преждевременные роды теперь у нас (в Региональном перинатальном центре — прим. «Нового Калининграда»).
Безусловно, я поеду (если поступит звонок из роддома № 4 — прим. «Нового Калининграда»), потому что я — врач, и я не могу пациента, который нуждается в моей помощи, оставить. Почему я должна бояться? Мне нечего бояться. И я знаю, что в четвертом роддоме есть врачи, которые меня тоже меня поддерживали, несмотря на позицию некоторых сотрудников. Поэтому да — я поеду в четвертый роддом.
Я всегда говорю: «Я — реаниматолог! Как я могу раскиснуть? У нас реанимационные мероприятия. Нет! Надо до конца бороться еще десять минут после остановки сердца».
Записала: Екатерина Медведева. Фото: Виталий Невар / Новый Калининград
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2025