В марте начался первый в Калининградской области судебный процесс по уголовному делу по так называемой «дадинской статье». Местному активисту Вадиму Хайруллину из-за участия в двух пикетах и присутствия на двух митингах может грозить до пяти лет лишения свободы. 31 мая судебное следствие завершилось — в ближайшее время будет объявлен приговор. «Новый Калининград» побывал на слушании и рассказывает, как подаренный на улице значок делает человека участником митинга, а также почему составленную участковым характеристику подсудимого признали недопустимым доказательством.
В Центральном районном суде Калининграда состоялось уже шесть слушаний по этому делу — заседание то периодически откладывалось из-за неявки свидетелей в суд, то объявлялся перерыв. Напомним, прокуратура настаивает, что 50-летний Вадим Хайруллин виновен в уголовном преступлении по 212.1 УК РФ (Неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования), потому что на его счету имеется три вступивших в силу постановления суда о привлечении к административной ответственности за участие в акциях, а также еще один протокол. Сам же активист себя виновным категорически не признает.
Особенно недовольна защита тем фактом, что к вменяемым калининградцу эпизодам гособвинение причислило присутствие его на площади Победы 21 апреля 2021 года в момент, когда там проходила протестная акция. Хайруллин настаивает, что в тот день пришел на площадь не как активист, а как наблюдатель. В суде посмотрели несколько отрезков видеозаписей с того митинга: сначала — чтобы увидеть, что там делал Хайруллин, а потом — чтобы выяснить, что было написано на значке, который ему вручила знакомая.
— Слышали ли вы предупреждение сотрудников полиции о том, что участие в митинге незаконно? Почему вы не отреагировали? — спросила у Хайруллина прокурор.
— Я считаю, что оно обращено к участнику, то есть к людям, которые принимают активное участие: выкрикивают лозунги, демонстрируют плакаты, — ответил он.
— А чем активное от неактивного участия отличается? — вновь задала вопрос гособвинитель.
— Участие — это определенные действия: демонстрация плакатов, выкрикивание лозунгов. А присутствие — это присутствие, — пояснил Хайруллин.
— А значок повесить «Свободу политзаключенным» — это действие?
— Так это же подарок был от Людмилы Николаевны...
— Но подарок же был в тематику мероприятия?
Тут прокурор напомнила, что в числе прочих лозунгов собравшиеся на площади в тот день кричали и «Свободу политзаключенным». Хайруллин парировал, что еще тогда, надевая значок, пошутил относительно своего жеста:
— Если вы включите диск [с видеозаписью], то я там отвечаю, что «этот подарок может являться поводом для полиции составить обвинительный протокол, что якобы это — плакат или лозунг. Я как раз со смехом это сказал, потому что у нас уже и за пустой лист бумаги протоколы составляют в стране.
— Понятно. Но это уже лирика, — вставила гособвинитель.
— Не, ну чтобы вы понимали: я эту вещь воспринимал как подарок, который мне ценен определенными событиями в моем прошлом. Я даже не читал, что на нем написано — я, чтобы его не потерять, приколол. Деньги я кладу в бумажник, а значки я прикалываю на одежду, потому что из карманов у меня выскакивает...
— А почему не прикололи на внутреннюю часть [куртки]?
— А вы знаете, я не задумывался, что у нас найдется прокурор или сотрудник полиции, который посчитает это наглядной агитацией.
Прокурор попыталась выяснить, зачем Хайруллин вел прямую трансляцию в соцсети этого мероприятия: «То есть вы распространяли эту информацию, правильно ли я понимаю?» — допытывалась она.
«Нет, я веду свой личный блог. Личная страничка — это то, что меня волнует, чем я живу и что у меня происходит. <...> То есть у меня нет задачи выступить в роли СМИ. Но это моя жизнь. Вы же делитесь со своими знакомыми мнением о тех или иных вещах? Я также делюсь», — пояснил активист.
Отдельно Хайруллин отметил, что в тот день на площади никто из сотрудников правоохранительных органов к нему не подходил и претензий не предъявлял — ни по поводу его нахождения там, ни по поводу значка на одежде. «И протоколов на меня в тот день никто не составлял», — подчеркнул он.
Далее судья Людмила Сагий принялась читать характеристику личности Хайруллина, составленную участковым. Согласно документу, по месту жительства тот «со стороны соседей характеризуется отрицательно» и неоднократно привлекался за нарушение правил дорожного движения, за нарушение правил проведения митинга (ст. 20.2 КоАП РФ), также за уничтожение или повреждение чужого имущества (ст. 7.17 КоАП РФ). «Хайруллин при участии в пикетированиях, митингах всегда ведет себя вызывающе, провоцирует на конфликты сотрудников полиции...» — процитировала рапорт судья.
Еще в самом начале слушания подсудимый ходатайствовал о допросе своих соседей — Константина Мирошниченко и Виталия Алданова. Оба свидетеля заявили, что знают Хайруллина только с положительной стороны. «Я вообще думал, что у нас участкового даже не существует в нашем сообществе. Никто не приходил [ко мне]. Я его [участкового] вообще в глаза не видел», — уточнил Мирошников.
Хайруллин добавил, что общался со многими своими соседями — и никого из них участковый не опрашивал. Защита потребовала пригласить в заседание этого самого полицейского, чтобы тот уточнил, с чьих слов составил характеристику.
Помимо этого, удивился калининградец и тому, что ему приписали порчу чужого имущества. «То есть я узнаю о том, что привлекался, из рапорта участкового. Очень интересная вещь! Вообще, может, я действительно уголовник? — недоумевал Хайруллин. — Может, сейчас выяснится у меня за спиной, что я еще наркотики вожу или „контрабасом“ занимаюсь? Ваша честь, написать же можно все что угодно!».
Судья вставила, что и без подобных предположений мысль Хайруллина ей понятна и ему не стоит быть столь многословным.
Прокурор в свою очередь предположила, что вызывать участкового в суд нет смысла — можно просто не учитывать представленный им рапорт, поскольку тот «на характеристику личности Хайруллина фатально не влияет». Однако активист стал настаивать, что в «маленьком городе репутация человека дороже денег» и он не согласен с тем, чтобы во всех инстанциях, куда в дальнейшем еще будет отправлено его дело, фигурировали недостоверные данные о нем.
Уходя на короткий перерыв, судья пообещала: «Я выясню, есть ли такой участковый вообще». После этого в зале раздался громкий смех и негативные замечания по поводу работы правоохранительных органов. Судья, недовольная особо громкими репликами с места одной из слушательниц, запретила ей присутствовать на заседании. Несмотря на это, в зале осталось еще много друзей Хайруллина — на этот факт судья не раз обращала внимание, прося активиста «не отклоняться от темы разбирательства» и меньше работать «на публику и на видеокамеру».
Вернувшись из совещательной комнаты, Сагий сообщила участникам процесса, что предоставивший характеристику сотрудник полиции действительно состоял в должности участкового на момент составления рапорта. Однако так как эта характеристика «не содержит источника осведомленности», то и сторона защиты, и гособвинение сошлись на том, чтобы признать ее недопустимым доказательством и не учитывать при вынесении приговора.
Сам подсудимый и его адвокат Мария Бонцлер заявили, что уже готовы приступить к прениям, но гособвинитель попросила еще немного времени «для анализа доказательств и подготовки». В итоге следующее слушание было назначено на 2 июня — предполагается, что после судья вынесет окончательное решение по делу.
Текст: Екатерина Медведева. Фото: Виталий Невар / Новый Калининград
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024