Кредитный инсульт, туман над «Балтикой» и докручивание гаек

Кредитный инсульт
Почва под двумя крупными калининградскими стройками сегодня задрожала с удвоенной амплитудой. Подрядчик, ведущий реконструкцию набережной Трибуца, объявил о своей ликвидации, а сотрудники ФСБ нагрянули в головной офис фирмы, проектирующей стадион к ЧМ-2018, и изъяли документы с явным намерением возбудить очередное уголовное дело против руководства компании. Которая, кстати, уже подала в суд заявление о банкротстве. При этом обе фирмы стыдливо пригаснуть не спешат и полны решимости продолжать бурную строительную деятельность. Впрочем, назвать эти сообщения «громом среди ясного неба» для калининградских заказчиков язык как-то не поворачивается.

Реконструировать набережную Трибуца Ярошук пообещал еще в сентябре 2011 года. Позже прозвучала сумма, которую планируется потратить — почти миллиард рублей. В конце 2012 года в битве за лакомый контракт сошлись компания «БСК» и фирма «Строитель», но итоги этого аукциона были отменены, тогда набережную намеревались преобразить за 630 миллионов. В январе 2013 конкурсное агентство аннулировало итоги тендера. Третий акт «марлезонского балета» калининградцы смогли наблюдать в феврале 2013 года, когда к повторному тендеру не был допущен ни один участник и с треском провалилась следующая попытка найти подрядчика. В марте местное управление ФАС провело «чертову дюжину» проверок тендера на реконструкцию, а в апреле аукцион просто не состоялся. В правительстве тогда туманно намекали, что в истории с реконструкцией Трибуца «столкнулись интересы трех финансово-промышленных групп, заинтересованных в тендере». Среди тех, кто жаловался в КУФАС, было и ОАО «Мосинжстрой». Усилия этой фирмы не пропали даром, и августе компания получила-таки вожделенный госзаказ.

К этому моменту на реконструкцию уже планировалось потратить около 521 млн рублей. К тому же компания отважно взялась за подряд с предполагаемым сроком строительства в 21 месяц всего за 5 месяцев до срока сдачи. Однако в феврале 2014 года стало известно, что контракт, который должен был завершиться 31 декабря 2013-го, был «ориентировочно» продлён до второго квартала нынешнего года. Рабочим удачно подвернулись неучтенные проектом коммуникации. В конце марта глава комитета архитектуры и строительства мэрии Калининграда Артур Крупин заявил, что реконструкция набережной Трибуца идет с отставанием графика, поскольку «Мосинжстрой» задерживает выплаты субподрядным организациям, которые работают на стройке. Он же сообщил, что бюджетные деньги не направляются генподрядчику, пока он не представит банковские гарантии, обеспечивающие исполнение контракта. И это после январских заявлений Николая Цуканова, который уверял, что строительство на набережной Трибуца «ведется достаточно динамично» и даже собирался заложить «используемые здесь технологии» в техзадание «при проектировании других объектов ЧМ-2018».

Сегодня же стало известно, что финансовые проблемы у компании начались еще летом 2013 года. И сейчас общая кредитная задолженность организации — примерно 7,5 млрд руб. А калининградский госконтракт и вовсе стал для нее единственным за год, хотя именно такие подряды некогда позволили фирме процветать. Так, в позапрошлом году «Мосинжстрой» заключил семь подобных контрактов, а в 2011 — 26. Хорошую мину при плохой игре компания по-прежнему держит, обещая завершить реконструкцию набережной, несмотря собственную ликвидацию и подмоченную кредитную историю.

Не менее захватывающей стала и история калининградского успеха компании «Мостовик». Первый конкурс на разработку эскизного проекта был объявлен в сентябре 2012 года, начальная цена контракта — 344 млн 788 тыс рублей. Затем этот конкурс отменили, потому что оргкомитет ЧМ-2018 «пересмотрел позицию к проектированию стадионов». То есть взял на себя 70% расходов, связанных с проектированием. В конце октября был объявлен новый конкурс, c начальной ценой уже 910 млн рублей, затем сумма еще подросла, уже до 1,03 млрд рублей. В декабре 2012 года компания «Мостовик» наконец получила право разработать ПСД, уже за 849,8 млн рублей, «сдать работу» фирма должна в июне 2014 года.

Тревожные звоночки появились еще в 2013 году, когда ООО «Компания Энерго» из Санкт-Петербурга потребовало признать «Мостовик» банкротом. В начале апреля 2014 года, омская компания сама отправилась в суд с таким заявлением. Стало известно, что трудности у компании начались в конце 2013-начале 2014 года. Подкосили ее, по версии некоторых СМИ, именно олимпийские стройки, глядя на которые, по признанию Павла Саркисова, региональные власти и возлагали на компанию самые радужные надежды. Только на санно-бобслейной трассе фирма получила 2,5 млрд рублей убытка. Сейчас общая задолженность «Мостовика», по данным разных источников, — 35-40 млрд рублей. К слову, компания выиграла еще один крупный контракт в Калининграде — на проектирование Восточной эстакады. Тут «Мостовик» снизил начальную цену в 2,3 раза — с 105,7 млн рублей до 44,7 млн рублей. Срок завершения контракта — июнь 2015 года.

В итоге получилось, что в самый разгар подготовки к ЧМ-2018 две, на первый взгляд, довольно благополучные компании, выигравшие в регионе крупнейшие подряды, напрямую с мундиалем связанные, балансируют на грани фола. И вспоминать распростертые объятия, с которыми местные власти их принимали на неспокойной в строительном плане янтароносной земле, прохладно реагируя при этом на экстремальное сокращение стоимости и сроков исполнения контрактов во время конкурсов, не хочется вовсе. Тем более что бесполезно. Ответ все равно будет один — федеральное законодательство не оставило бедным чиновникам особого выбора. И кто же мог представить, что кредитный инсульт хватит строительных гигантов именно в этот победоносный для страны момент? Ну разумеется, никто! Получится ли пристальнее приглядеться к финансовому положению других подрядчиков, пока не грохнет где-то еще — вот вопрос.

Алла Сумарокова, корреспондент 

Туман над «Балтикой»
Вокруг стадиона «Балтика» сгустились тучи. Это стало понятно в начале апреля, когда на сайте правительства области появился опрос об использовании территории стадиона после Чемпионата мира 2018 года. В опросе (а он идет до сих пор) жителям региона предлагается на выбор четыре варианта: «городской ландшафтный парк», «зона жилой застройки», «зона коммерческой застройки», и «зона жилой и коммерческой застройки». Вариант сохранения стадиона в опросе почему-то не рассматривается. В пресс-службе правительства корреспонденту «Нового Калининграда.Ru» на прошлой неделе прокомментировать эту странность не смогли.

Более того, не развеяли туман над «Балтикой» и комментарии начальника пресс-службы правительства области Ларисы Поляковой, опубликованные на этой неделе. Она сообщила, что опрос появился после того, как в конце февраля в эфире программы «Позиция» житель Калининграда задал губернатору вопрос о судьбе стадиона. Он поинтересовался, не будет ли на месте «Балтики» точечной застройки, «поскольку на Острове появится новое современное спортивное сооружение, и „Балтика“ уже не так будет загружена». «Губернатор выразил в эфире жесткую позицию по этому поводу — никакой точечной застройки здесь быть не должно. Как вариант, на этой территории может появиться новый ландшафтный парк, — сообщила Лариса Полякова. — Позиция главы региона простая: необходимо сохранять в Калининграде зеленые территории, скверы и парки, места для отдыха горожан. Хотелось бы узнать мнение жителей Калининграда по этому поводу». Однако и Лариса Полякова не сообщила, почему в интернет-голосовании отсутствует вариант сохранения стадиона.

При этом и.о. главы АНО «Исполнительная дирекция по подготовке к Чемпионату мира по футболу в Калининградской области — 2018» Илья Скороходов напомнил, что стадион «Балтика» был включен в федеральную программу по подготовке к Чемпионату миру по футболу 2018 года. «Стадион является одной из тренировочных площадок ФИФА. На него будут выделяться деньги, он будет реконструирован и, насколько я понимаю, после чемпионата будет использоваться в качестве стадиона, — сообщил Скороходов. — В настоящее время идет обсуждение концепции наследия объектов ЧМ, и уверен, что городские и областные власти выберут концепцию, которая будет отражать интересы горожан».

Разница в позиции исполнительной дирекции и правительства области еще более напустила туману по поводу будущего территории. На сайте change.org горожане начали сбор подписей под петицией, в которой требуют сохранить стадион «Балтика». Под петицией подписались уже больше 2000 человек.

В конце концов журналистам не оставалось ничего другого, как адресовать вопрос о сохранении спортивного сооружения напрямую главе региона. «Я просто раз и навсегда хочу прервать иллюзии наших калининградских строителей по поводу застройки оставшихся в Калининграде „пятен“. Дышать в городе нечем, — сказал Цуканов. — Сейчас мы смотрим, как горожане обсуждают эту тему в интернете. Раз и навсегда хотим внести в генплан, что это будет ландшафтный парк». Представители СМИ поинтересовались, рассматривается ли правительством вариант сохранения действующего стадиона. «Если будет желание жителей там оставить какое-то футбольное поле, большое, маленькое или теннисный корт там оставить — пожалуйста, мы это сделаем, — ответил Цуканов. — Я говорю о том, что там не будет никогда застраиваться ничем».

После всех этих многочисленных пояснений, по крайней мере, стало понятно, почему появился опрос, и что областные и городские власти намерены исключить возможность застройки «Балтики». Тем не менее, заявления первых лиц города и области до конца не прояснили, сохранится ли в Калининграде один из старейших стадионов Европы — напомним, что в октябре 2013 года стадион попал в список выявленных объектов культурного наследия как «Открытый стадион им. Вальтера Симона», 1882 года постройки. Нельзя исключать вероятность, что региональные чиновники, стремясь выполнить поручение губернатора об опросе, просто-напросто упустили вероятность сохранения стадиона. С другой стороны, комментарии Николая Цуканова тоже весьма туманны. Ведь небольшое футбольное поле или теннисный корт — это не совсем то, что принято считать стадионом. К тому же многим известна судьба теннисных кортов в Калининграде, которые давно уже находятся в частных руках.

Возможно, что появление петиции в защиту стадиона, которую подписали уже более 2 тысяч человек, как-то отрезвит власти и заставит задуматься о том, что памятники разрушать негоже. Но окончательного ясного, понятного и четкого ответа пока так и нет. А когда сгущается туман, у людей это вызывает крайнее беспокойство, и опросы тут вряд ли помогут.

Оксана МАЙТАКОВА, старший корреспондент 

Докручивание гаек
Российские власти продолжают планомерное принуждение третьего сектора-гражданского общества к тому порядку, который кажется верным именно им — чиновникам и депутатам. В пятницу газета «Известия» сообщила о том, что правительство страны готовит очередные поправки в многострадальный закон «О некоммерческих организациях». Поправки эти должны поставить точку в явно незавершённом деле навешивания на общественные организации ярлыка «иностранный агент».

Первый акт определения агентов влияния тлетворного и вражеского Запада приключился в 2012 году. Тогда депутат Госдумы и единоросс Александр Сидякин внёс в нижнюю палату парламента законопроект, вводивший само понятие «иностранного агента». Инициатива предполагала, что такими агентами являются неправительственные и некоммерческие организации, которые, с одной стороны, финансируются из-за рубежа, а с другой стороны — участвуют в политической деятельности. Законопроект ввёл декларативный характер: те НКО, которые подпадали под это определение, должны были сами заявить о своём новом статусе.

Агенты со вступлением закона в силу должны были после подачи декларации заноситься в специальный реестр, регулярно проходить бухгалтерский аудит, а также — публиковать отчёты о своей деятельности. А во всех иных публикациях напоминать читателям, что они есть агенты иностранных государств.

Тогда Сидякин объяснял необходимость принятия подобных поправок тем, что российское общество должно получить элементы контроля за деятельностью тех НКО, которые финансируются из-за рубежа. Потому как, был уверен депутат Сидякин, в России есть «целая сеть неправительственных организаций, оплачиваемая деятельность которых вызывает подозрения относительно целей заказчика». Сидякин так горячо аргументировал необходимость принятия законопроекта, что Госдума, тогда ещё не получившая прозвища «взбесившийся принтер», приняла его на ура.

Однако спустя менее чем два года оказалось, что закон не работает. В реестре иностранных агентов нынче находится единственная организация, вряд ли замеченная в острой политической борьбе — некий «Союз развития конкуренции в странах СНГ». Самостоятельно НКО вешать на себя сомнительный ярлык не хотят, а практики правоприменения сидякинского закона в должной мере не наработано.

Поэтому в правительстве решили сделать всё гораздо проще: отменить декларативный характер действия нормы об иностранных агентах. Теперь Минюст, пользуясь данными Генпрокуратуры, будет самостоятельно определять, кто из НКО получает финансирование из-за рубежа, а кто при этом занимается политической деятельностью. Сам Сидякин говорит, что подобная инициатива упрощает разработанную им процедуру и «упорядочивает существующее фактически положение вещей в правовом пространстве».

Порядок и в самом деле будет наведён, скорее всего, полный и окончательный. Факт получения финансовой поддержки из-за рубежа — вещь довольно конкретная, транзакции или есть, или их нет. А вот с политической деятельностью всё куда интереснее. Законодательство в части определения какой-либо деятельности как политической изрядно расходится. С одной стороны, согласно закону «О некоммерческих организациях», политическая деятельность — это воздействие на госорганы и формирование общественного мнения, чтобы госорганы эти свою политику поменяли.

С другой стороны, тот же закон гласит, что в список видов политической деятельности не попадают активность «в области науки, культуры, искусства, здравоохранения, профилактики и охраны здоровья граждан, социальной поддержки и защиты граждан, защиты материнства и детства, социальной поддержки инвалидов, пропаганды здорового образа жизни, физической культуры и спорта, защиты растительного и животного мира, благотворительная деятельность, а также деятельность в области содействия благотворительности и добровольчества».

Но грань эта весьма шатка. К примеру, защита детства и соцподдержка инвалидов, согласно закону, не являются политической деятельностью. Однако вряд ли можно предположить, что общественная организация, реально занимающаяся, к примеру, проблемой усыновления сирот-инвалидов, могла поддержать запрет усыновления российских сирот американскими семьями. Так что любое её действие, к примеру — комментарий в СМИ, автоматически может быть трактовано как попытка формирования общественного мнения о политике государственных органов, а следовательно — политическая деятельность. И утром руководители НКО могут проснуться самыми настоящими агентами, сами о том не догадываясь. Так что выходов здесь два: либо полностью отказываться от работы с зарубежными фондами, либо вообще уходить в тень и работать безо всякой регистрации и, соответственно, без проверок Минюста.

В общем, гайки благополучно уже докручиваются до упора, а не просто завинчиваются. Это признают даже сами депутаты Госдумы, к примеру — глава думского комитета по делам общественных объединений, представитель ЛДПР Ярослав Нилов. Но, как уточнил в той же статье «Известий» Нилов, виноваты сами НКО, которые требования закона не только не выполняют, а даже саботируют.

Отчасти согласиться с Ниловым можно: НКО и в самом деле виноваты. По крайней мере, в том, что в предыдущие «сытые» годы, когда зарубежные фонды выделяли довольно щедрые гранты на в самом деле полезные дела — охрану окружающей среды, социальные программы, образование, благотворительность и волонтёрство, благополучно использовали эти ресурсы, но игнорировали другие возможности финансирования. В первую очередь — так называемый краудфандинг, финансирование конечными бенефициарами общественной работы, обычными гражданами. НКО с фиксированным членством и регулярными взносами у нас как были редкими, так и остаются, а разнообразные инициативы с использованием интернет-пожертвований неравнодушных граждан лишь только начали расцветать, как тут же были придушены под соусом борьбы с финансированием терроризма. И теперь тем из общественников, кто хочет заниматься чем-то отличающимся от прославления и поддержки решений партии и правительства за бюджетные деньги, можно лишь процитировать строки из крыловской басни: «Ты всё пела? Это дело. Так поди же, попляши».

Алексей МИЛОВАНОВ, главный редактор

Фото из архива «Нового Калининграда.Ru» и medportal.ru