Отвечая на вопрос о планах на новогодние каникулы, врио губернатора Калининградской области Антон Алиханов заявил, что ездить в Польшу пока не хочет, а намерен поподробнее познакомиться с просторами региона. В последний день перед началом рабочей недели в Правдинский район с Алихановым за рулём отправились корреспонденты «Нового Калининграда.Ru».
«Куда поедем?» — «А это вы мне скажите, куда мы поедем». Окей, бензин ваш, идеи наши. По словам Антона Алиханова, он уже изучил все муниципалитеты региона, кроме Озёрска. Но туда ехать долго и скучно, гораздо ближе Правдинский район. Там и фахверковые развалины в Железнодорожном, и посёлок Фрунзенское, рядом с которым заброшенный военный городок, где много лет жила забытая всеми пенсионерка Анна Игнатовна Корнилова — без света, воды и тепла. Правда, после серии публикаций в СМИ местные власти активизировались, чтобы переселить ее поближе к цивилизации. А затерянный в лесах военный городок остался — и при этом является областной собственностью, несколько лет назад региональный бюджет
Алиханов садится за руль своего «Мицубиси Аутлендер» с местными,
Случайно пропустив поворот на Правдинск в конце Московского проспекта, решаем ехать через Гвардейск. «Я не превышаю! Скорость разрешенная!» — заверяет нас врио губернатора, когда мы едем по гвардейской трассе Стрелка приближается к 130 км в час.
В Гвардейске, погуляв по берегу замёрзшей Деймы, на соседнем берегу которой стоит замок Тапиау, он же — колония УФСИН, проезжаем мимо центральной площади. Общий вид центра Гвардейска портят всевозможные рекламные вывески на магазинах, расположенных вдоль площади: «Посмотрите на рекламные вывески — это же ужасно. Нужно пересмотреть правила размещения рекламы, чтобы сделать их четкими и более жесткими».
Здания официальными объектами культурного наследия не являются, поэтому утвержденный пару лет назад президентом Путиным закон о запрете рекламы на памятниках к ним не относится. Вспоминаем, что Калининград и другие города области все еще пестрят безвкусными вывесками и растяжками, рекламирующими, к примеру, свежую свинину.
Алиханов смотрит на здание тюрьмы, расположенной в бывшем замке. «Очень хотелось бы сделать из Тапиау хорошее место для туристов. Но я знаю, что об этом говорят давно, поэтому конкретные сроки называть не буду», — говорит врио губернатора. В самом деле, за «выселение» УФСИН брались и Георгий Боос, и Николай Цуканов, никто из них не преуспел, и пока что не очень понятно, как это может получиться у Антона Алиханова.
На навигаторе выставляем Правдинск. К нему ведет прямая дорога, расстояние чуть больше 20 км. Дорога мало используется — вся в ямах, буераках, ледяных кочках, засыпана снегом (позже выясняется, что телефонный навигатор повел нас через полигон). Врио губернаторский «паркетник» скачет по ямам так, что становится страшно за подвеску. Справедливости ради надо отметить, ни одного поселка по пути нет. Ближе к Правдинску подъезжаем к населенному пункту, обозначенному как «Октябрьское». Рядом с сохранившейся стеной кирхи — серьезная ферма с овцами, ульями, лошадьми. Спешащий нам навстречу местный работяга на ломаном русском рассказывает, что
Оставляем овец с ульями и перемещаемся в сам Правдинск. Недалеко от центральной площади бросаем машину и отправляемся гулять пешком. Алиханов рассказывает, что бывал здесь, ему очень понравилась восстановленная кирха, в которой сейчас находится православная церковь. Высказывает мысль, что хорошо бы сделать подсветку здания, как и других исторических памятников, даже разрушенных. Возражаем, что другие исторические здания хорошо для начала хотя бы законсервировать, чтобы они не разрушались дальше; что стоит консервация серьезных денег; что большая часть разрушающихся кирх принадлежат Русской православной церкви, с которой нужно договариваться. Показываем «домик Наполеона». Здание в центре города, в котором по легенде останавливался Наполеон, уже несколько лет спрятано от жителей и туристов за строительными лесами и потрепанной растяжкой с прорисованными окнами.
Здание принадлежит Яне Рудковской, бывшей супруге зятя Юрия Лужкова Виктора Батурина. В апреле 2016 года власти Правдинска говорили, что Батурин намерен вернуть здание и отремонтировать его. Однако серьезных подвижек спустя 9 месяцев не видно.
Впрочем, «домик Наполеона» не единственное разрушающееся здание в центре бывшего Фридланда, под которым в 1807 году прошла битва между наполеоновскими и русскими войсками. На въезде в город у реки — два сгоревших дома, один полуразваленный и здание, на котором висит вывеска «Дом детского творчества». Заглядываем в окна — видно, что в доме уже давно занимаются творчеством иного рода, полы выломаны на дрова, рядом валяется лом, везде пыль и паутина.
«Главным стимулом для Правдинска может стать промышленный парк, но существуют ограничения по энергетике, только после их снятия реально серьёзное развитие производства. С „Янтарьэнерго“ работаем. Возможно, их инвестпрограмма поможет с этой задачей справиться. Экономика простых вещей почти отсутствует», — полагает врио губернатора.
Пока гуляем по Правдинску, на Алиханова обращают внимание бабушка с коляской, молодая женщина с сумкой, выходящий из машины мужчина. Смотря с удивлением, улыбаются (по всей видимости, узнали), но не подходят и разговор не заводят.
«Есть идея сделать региональную программу „Мой двор“ — давать на рубль жителей и рубль муниципалитета несколько рублей из областного бюджета, чтобы привести в порядок дворы в разных городах и поселках. Но нужно сделать, чтобы это всё было просто — возможно,
Грузимся в «Аутлендер» и направляемся в Железнодорожный — городок, знаменитый своими фахверковыми сооружениями и старой немецкой черепицей. Однако в Железнодорожном еще грустнее, чем в Правдинске. Дома с фахверками разваливаются и разбираются на кирпичи, сложенная стопкой немецкая черепица засыпана снегом, штукатурка
Лучший вид на Железнодорожный, конечно, с верхушки местной кирхи. И раньше туда вполне можно было забраться через подкоп и дыру в стене. Антон Алиханов готов похулиганить, но в последний момент выясняется, что подкоп завалили, а дыру заделали.
Бредем по центру Железнодорожного — на узких улочках так скользко, что можно именно что бродить. «Хорошо бы сделать три улицы около кирхи в центре. Тут булыжная мостовая, дома старые… Хочется везде сделать разом всё, но, конечно, на всё одновременно средств нет. Будем делать постепенно, но приоритеты выработаем сейчас, чтобы было чёткое понимание перспектив», — говорит врио губернатора. Выходим на площадь, где на три красивых старинных домика стоит два ужасных; один неровно замазан
Дело подходит к обеду, и актуальными становятся вопросы еды, кофе и туалета. Но ничего из этого за десятки километров пути мы не видели, да и в Железнодорожном не находим — ни кафе, ни кофейни, ни даже туалета. Единственное место под названием «Старая мельница», по всей видимости, закрыто до лета. «Хотя на самом деле туристам здесь было бы интересно — есть где прогуляться», — предполагаем мы. Врио губернатора в ответ сомнительно пожимает плечами — чтобы привлечь туристов, нужно еще очень много сделать. Но инвесторов найти крайне сложно.
Из центра Железнодорожного едем к бывшему детскому дому. Шикарное здание довоенной постройки законсервировано. «Здесь раньше был детский дом, сейчас хотим разместить тут дом престарелых. Возможно, отдать инвестору в рамках
Следующий пункт назначения — поселок Фрунзенское, точнее, бывший военный городок рядом с ним. Едем к нему по главной дороге, которая ведет через поселок Крылово. Дорога идет вдоль линии границы с Польшей, перед въездом на дорогу нас останавливает патруль пограничников и просит показать паспорта. Понять рациональные причины таких проверок довольно сложно, но таковы правила полицейского государства. Лезем за паспортами, но выясняется, что у врио губернатора с собой из документов только права. Пока он ищет права, пограничник внимательно его разглядывает. «Вы меня не узнали?» — аккуратно интересуется Алиханов. «Узнал, — вдруг расплывается в улыбке старший прапорщик. — А вы тут один? Без сопровождения? Счастливого пути!».
«Интересно, а как я должен был быть?» — удивляется врио губернатора. Предполагаем, что, скорее всего, с мигалками, машиной сопровождения ГИБДД и кучей пропусков под лобовым стеклом. Ну и за рулем, наверное, должен быть водитель. Алиханов пожимает плечами и давит на газ. Мы в свою очередь удивляемся, почему у него нет с собой паспорта, и рассказываем, что у жителей области есть традиция носить с собой загранпаспорта с визами, потому что можно в любой момент поехать, к примеру, в Польшу или в Советск, чтобы прогуляться там в Литву. «Просто так за границу у меня уже на день выехать не получится. Нужно разрешение», — чуть печально говорит он. В ответ издевательски смеемся насчёт звонков лично Путину с просьбой отпустить в «Бедронку».
Проезжая Крылово, рассказываем Алиханову, что уже несколько лет ходят разговоры о том, чтобы открыть два новых пункта пропуска на
«А можно ли договориться, чтобы в Багратионовске пункт пропуска сделали пешеходным? На той стороне в Польше хорошую „Бедронку“ построили, а на машине там на границе вечность стоять придется. Хорошо бы пешком пробежаться до „Бедронки“, купить сыр, и назад», — рассказываем Алиханову. «Честно говоря, не понимаю, почему в Калининграде так любят ездить за сыром в Польшу. Мне кажется, что у нас уже научились делать неплохие сыры. В Немане, к примеру. С зеленью хорошей в области да, есть проблемы. Приходится искать», — отвечает он. Так что понять феномен «сосисочного туризма» врио губернатора не может. Пока.
Последний пункт поездки по Правдинскому району — бывший военный городок № 7, ранее принадлежавший пограничникам, а затем
Масштабы областной собственности впечатляют — четырехэтажка с заколоченными дверями, несколько трехэтажек, многочисленные корпуса — бывшая столовая, лаборатория, котельная, пекарня, гаражи,
«Военный городок сначала купили частники, а потом они продали его области. Деньги были немаленькие — 40 миллионов вроде. И теперь мы не знаем, что с ним делать — столько лет уже прошло, как стоит. Что здесь с коммуникациями, инфраструктурой? Хотя можно попробовать сделать гостевые номера для тех, кто хочет поиграть тут в пейнтбол, к примеру. Но нужен инвестор. И скорее всего, нам придется помогать ему с инфраструктурой… Таких городков по области — десятки», — говорит Антон Алиханов.
Покидаем бывший «объект ФСБ» и едем 30 км до Черняховска на обед. По пути нет ничего — ни кафе, ни хотя бы заправки с удобствами или закусочной. Рассуждаем о том, что хорошо бы сделать для жителей Калининградской области подешевле авиабилеты в Москву — ведь даже субсидируемые весьма дороги. «Можно подумать над
Проезжаем по Черняховску, Алиханов рассказывает о том, что власти хотят отремонтировать несколько домов в центре: «В Черняховске хотим привести в порядок дома в центре города. Сюда инвесторы пойдут в промышленный парк. Нужно хотя бы
В кафе официантка и администратор Алиханова тоже, кажется, узнают, но попыток угодить высокому гостю не предпринимают — просто улыбаются. Врио губернатора рассказывает нам за чашкой кофе о том, что живет с семьей в служебной квартире на Аллее Смелых. Про жену и детей просит не писать — говорит, что это для него очень личное.
Зато рассказывает, что случилось с врио министра спорта Игорем Белоусом (его отправили в отставку прямо перед Новым годом). «Это
Всё это выглядит весьма пасторально — и открытый к общению временный глава области, и его живой человеческий интерес к вверенному ему региону, и амбициозные планы привести в порядок всё, и горячие слова об исполнительской дисциплине и невозможности «порешать» вопросы в традициях предшественников.
В это даже хочется, пожалуй, верить — но никак не получается. Сам Алиханов в разговоре соглашался, что один человек, к примеру — новый министр здравоохранения или иной глава ведомства, не может решить проблему, если червями изъедена вся система. Вряд ли один, пусть даже самый энергичный и талантливый врио губернатора в состоянии вытащить из болота регион, который так долго туда погружался. И, что ещё важнее, вполне комфортно там себя чувствует.
Та же история и с чиновниками правительства. Да, кадровая ротация происходит довольно активно, только на этой неделе в составе кабинета министров появились сразу два свежих человека. Но ключевые посты остаются за теми людьми, которые привели нашу область к тому состоянию, в которой она находится сейчас. Все те люди, которые несут ответственность за состояние аэропорта, за кризис в здравоохранении, за, наконец, бессмысленную покупку военного городка под Фрунзенским, благополучно сохранили за собой свои должности. Умение изображать деятельность было одним из наиболее востребованных при предыдущем губернаторе, и выжившие после смены главы региона чиновники наверняка владеют этим искусством в совершенстве.
Ну и, наконец, выборы. Это испытание медными трубами, которое предстоит Алиханову осенью, сгубило многих идеалистов. Неизбежное превращение обычных обещаний в предвыборные, благих дел — в подкуп избирателей, а людей — в обезличенный электорат уже началось при активном содействии «профессионалов по выборам». И действия Алиханова, возможно, подчинённые обычной логике нормального человека во власти (что само по себе редкость), вроде личного участия в кризисе в «Храброво» или даже вот эта поездка с журналистами по области, уже расцениваются как предвыборная возня, направленная на получение дополнительных процентов. А в безжалостной политике куда как важнее не то, что ты делаешь, а то, как это выглядит.
При этом сам Алиханов, возможно, даже понимает бессмысленность подчинения своих действий суровому предвыборному ритму. Потому что существующая сейчас система власти в России наряду с политическим ландшафтом не предполагают неожиданных итогов выборов на уровне региона и выше. Более того, выборная традиция предполагает, что сюзерен ещё и финансирует предвыборные кампании своих вассалов-«конкурентов». Вероятно, такая преисполненная абсурда система глубоко претит вменяемому врио губернатора — но его беда заключается в том, что вырваться из неё он не в состоянии. Потому как сам является её продуктом. В свете всех этих нюансов судьба Антона Алиханова представляется весьма трагичной. Даже чуть более трагичной, чем история Николая Цуканова — ведь его персона особого желания верить никогда не вызывала.
«Зачем вы ездили с Алихановым весь день?» — спросит иной читатель. Наверное, чтобы запомнить его таким — смеющимся, полным планов и злого задора, готовым лезть под крышу полуразрушенной кирхи, подпевающим в машине Джимми Хендриксу. Таким, каким он точно не будет спустя совсем немного времени.
Текст — Оксана Майтакова, Алексей Милованов, фото — Алексей Милованов.
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024