На минувшей неделе умер бывший мэр Калининграда Юрий Савенко. Прощание с ним состоится в храме Александра Невского (ул.А. Невского, 8) 5 августа. По мнению политолога Владимира Абрамова, Савенко был самым популярным и харизматичным политиком за всю постсоветскую историю Калининградской области. «Новый Калининград» рассказывает, как он возглавил город и почему потерял власть.
Мартовским утром 1998 года управляющий делами мэрии Калининграда и вице-мэр по социальным вопросам приехали к дому главы города Игоря Кожемякина на ул. Чернышевского. Они позвонили в дверь, ее открыл сын и ясно дал понять, что им здесь не рады. Чиновники развернулись и отправились на кладбище, чтобы возглавить работу похоронной комиссии. Там выяснилось, что похоронами мэра заведут совсем другие люди. «Повязки у городской комиссии были на левой руке. У другой команды — на правой. Ужасно», — вспоминал то утро управделами Леонид Донских. Глава горсовета Юрий Богомолов жаловался, что родственники Кожемякина хотели прогнать его и коллег с кладбища. Так завершился самый острый конфликт в истории городской власти, в результате которого на городской «престол» взошел Юрий Савенко.
Возвращение замполита
В первой половине 1991 года городской совет депутатов активно искал кандидата на пост главы города. Предыдущие руководители добровольно сложили полномочия, поэтому процессом заведовал недавно пришедший в политику хваткий отставной военный моряк Виталий Шипов. За два месяца перебрали около двадцати кандидатур, но подходящие люди от должности отказывались, а с неподходящими решили не рисковать. В результате городом взялся руководить сам Шипов, совмещая должности глав представительной и исполнительной власти, то есть главы совета депутатов и председателя горисполкома.
В то время мэров городов назначал президент Борис Ельцин. Однако кандидатуру представлял губернатор, и ее должны были одобрить горсовет и областная дума. Первый глава региона Юрий Маточкин три месяца искал подходящего кандидата, который бы прошел через парламентские «фильтры,» в том числе горсовет, в котором тогда было 136 человек, и, отчаявшись, предложил президенту главу совета Виталия Шипова.
Тот не стал особенно популярным мэром, и многие в нем видели скорее визионера, чем хозяйственника. Город же нуждался в человеке, на которого можно было опереться по хозяйственной части. В 1992 году Шипов начал искать себе заместителя по коммунальному хозяйству. Вызывал одного за другим глав районов, но те отказывались: заниматься «коммуналкой», когда городская казна почти пуста, считалось делом неблагодарным. Тогда Шипов решил назначить своим замом главу одного из пяти районов (Октябрьского) Игоря Кожемякина. Жена Кожемякина позднее говорила, что ее мужа сделали замом по принуждению. Шипов это отрицал.
Через год в родной Калининград с Сахалина в отпуск приехал 32-летний харизматичный военный замполит Юрий Савенко. На другом конце России он успел около полутора лет поработать мэром 45-тысячного Корсакова. Как рассказывает знакомый Савенко, в то время в Корсакове, как и в Калининграде, прямых выборов глав городов не было, и военные моряки просто выдвинули на пост градоначальника своего замполита.
Приехав в Калининград еще будучи мэром Корсакова, Савенко пришел к Шипову на прием просить провести родителям проводной телефон. Там бывшие военные моряки разговорились, и Шипов предложил визитеру заняться в мэрии строительными вопросами, рассказывает знакомый Савенко.
Соломон Гинзбург говорит, что это скорее романтизированная версия развития событий. На самом деле отец Савенко был моряком и обратился к отставному капитану и на тот момент губернатору Маточкину с просьбой помочь с трудоустройством сына в Калининграде, а тот якобы рекомендовал Шипову взять Савенко. Сам Шипов утверждает, что Маточкин ему не звонил, а Савенко просто пришел на прием, рассказал свою биографию и попросил взять на работу. В результате бывший мэр Корсакова стал курировать в Калининграде вопросы строительства.
В апреле 1996 года Кожемякин и Савенко вместе уехали в долгую командировку. Савенко был за рулем. В этот десятидневный период переездов у заместителей Шипова было много времени на обсуждение первых в истории всенародных выборов главы Калининграда, которые были намечены на октябрь. Савенко признался, что хотел бы вступить в гонку за пост мэра, но была неуверенность: не так давно он проиграл выборы в горсовет стоматологу Татьяне Панкратовой (тогда чиновники могли баллотироваться в представительные органы власти) и понимал, что если выйдет на выборы одновременно с хорошо известным в городе Кожемякиным, то, вероятно, проиграет, а если проиграет и Кожемякин, то испортятся отношения с нынешним начальником — Шиповым. Через месяц Савенко широко отмечал свое 35-летие с приглашением чуть ли не всего состава городской мэрии. Закончилось мероприятие напряженным разговором между Шиповым, Кожемякиным и Савенко, после которого младший по иерархии в выборах решил не участвовать.
Шипов полагал, что ситуация под контролем, и он спокойно пройдет через выборы, однако неожиданно узнал, что в гонку вступил его первый зам — Кожемякин. Тайное выдвижение последнего на пост главы из отпуска стало результатом затаенной обиды, полагал Шипов. Савенко позднее рассказывал, что поводов для обид у Кожемякина на Шипова было достаточно. «Виталий Валентинович — человек вспыльчивый и резкий. Он, бывало, выгонял Игоря Ивановича с планерки. Выгонял, правда, многих. Но по отношению к Кожемякину это выглядело особенно неприятно. Однажды я и Алексей Николаевич Конюшенко — тогда он был одним из вице-мэров — обратились к Шипову и потребовали прекратить эту практику. Виталий Валентинович продержался полтора года», — рассказывал Савенко. Последняя вспышка гнева, по словам Савенко, у Шипова случилась уже во время предвыборной кампании, когда он узнал, что Кожемякин будет его главным конкурентом.
Наличие админресурса и постоянное появление на телеэкранах не помогло Шипову избежать сокрушительного поражения в первом туре. Его результат оказался пятым. Хотя глава города был уверен, что выиграет: соцопросы показывали, что он — лидер гонки. Гинзбург вспоминает, что тогда опросы проводились телеканалом «Каскад», который активно поддерживал кандидатуру Шипова. Поэтому назначенный мэр скорее оказался заложником иллюзий почитателей. В областном правительстве прогнозировали, что Шипов не выйдет во второй тур, и это его злило, вспоминает Гинзбург.
Сам Шипов потом объяснял свой проигрыш технической проблемой. В октябре 1996 года в день голосования избирались мэр, губернатор, депутаты горсовета и облдумы, поэтому при выдаче стопки бюллетеней ее заворачивали в сложенный вдвое бюллетень голосования за мэра. На первой его странице были фамилии Кожемякина и директора компании «Кенигавто» Михаила Дударева, а на второй странице, которую, по мнению Шипова, мог увидеть не каждый избиратель, — его фамилия и фамилии остальных кандидатов. В итоге во второй тур вышли Кожемякин и Дударев.
В ночь выборов Савенко и Кожемякин вышли на улицу покурить. Избранный мэр дал гарантии назначения Савенко своим первым заместителем и допустил, что в 2000-м году передаст ему кресло мэра.
Переворот
У первого всенародно избранного мэра скоро начали возникать заметные противоречия со своей командой, преимущественно набранной еще Шиповым, и с городским советом. Депутаты предложили лишить мэра хозяйственных полномочий и фактически ввести пост нанимаемого депутатами, а не избираемого горожанами сити-менеджера, то есть управляющего городским хозяйством. Депутат Борис Трегубов (он возглавлял при Шипове горсовет) заявлял, что у мэра слишком много реальной власти, и это плохо. «Ни к чему хорошему это не ведет, а сплошь и рядом создает питательную почву для различного рода злоупотреблений и коррупции», — рассуждал депутат. По его мнению «купить» 19 депутатов было сложнее, чем одного мэра.
Отношения Кожемякина и Савенко тоже начали портиться. Последний объяснял рост напряжения тем, что предпринял «крестовый поход» в наведении порядка в работе муниципальных предприятий и поругался с одним из их директоров, который «оказался близок к семье мэра». Вторым поводом для похолодания в отношениях, по версии Савенко, были подозрения в неверности. Якобы он слишком много времени проводил в здании областного правительства, хотя уверял, что был верен Кожемякину.
Качество отношений мэра столицы региона и губернатора в тот период характеризовалось словами «бюджетная война». Многие вопросы зачисления налогов не были урегулированы федеральными законами и выстраивались по формуле «кто сильнее (убедительнее, популярнее), тот и прав». Если сейчас на вопрос, кто сильнее, мэр или губернатор, есть понятный и однозначный ответ, то в 1990-х между муниципальным и региональным уровнями власти было полноценное противостояние, ярко проявлявшееся на заседаниях областного парламента. На одном из последних в своей жизни выступлений в облдуме мэр Кожемякин, уже будучи серьезно больным, заявил, что готов встать перед депутатами на колени, чтобы они оставили городу 70% подоходного налога. Часть его хотел забрать губернатор.
«На протяжении всех этих десятилетий взаимоотношения между губернатором и главой центра субъекта федерации, главного города, всегда были напряженными по одной причине. И эта причина — деньги, — рассказывает сегодня Виталий Шипов, успевший поработать после своего ухода с поста мэра в правительстве РФ, Минэкономразвития и Минрегионразвития. — Деньгами владел губернатор и распределял их не по закону, не по справедливости, а как было удобно. Сначала — обеспечить свои полномочия, а оставшееся — отдать муниципалам, что совершенно неправильно. Потому что люди в первую очередь шли к мэру и спрашивали, почему нет дорог и воды. А тот говорил: денег нет, губернатор не дает».
Противоречия между Савенко и Кожемякиным были вполне конкретными, рассказывал в 1990-х тогда депутат горсовета Игорь Рудников. Савенко настаивал на выкупе городом ТЭЦ-8 из частной собственности, и горсовет большинством голосов поддержал его инициативу. Но Кожемякин фактически наложил вето на решение горсовета.
В 1997 году у Кожемякина начали портиться изначально неплохие отношения с губернатором Горбенко. Это давало мэру моральное право рекрутировать людей из команды соперника Горбенко на минувших выборах, Юрия Маточкина. В апреле он пригласил к себе на пост вице-мэра главного по экономполитике и прогнозированию в команде первого губернатора региона, Валентина Захарова. Устроившись в мэрию, Захаров позвонил главе аппарата Маточкина Александру Григорьеву и предложил работать с ним. Тот вежливо отказался, потому что не увидел перспективы, но Захаров продолжал настаивать.
После Рождества в январе 1998 года Кожемякин пригласил Григорьева на беседу и пожаловался, что работа мэрии его не устраивает — ее надо перестраивать, рассказывал Григорьев. Мэр на той встрече выглядел усталым и больным. К концу месяца Григорьева назначили исполняющим обязанности вице-мэра, и он начал активно давать интервью. Затем начались консультации о трудоустройстве с куратором Особой экономической зоны в администрации Маточкина Юрием Беденко.
Григорьев был видным членом команды Маточкина и входил в число 3-5 наиболее влиятельных людей в областной администрации первой половины 1990-х, объясняет Соломон Гинзбург. «Это была старая советская закалка. Он знал все про всех. Это был такой интеллектуальный и цивилизованный вариант [вице-премьера по внутренней политике в правительствах Цуканова и Алиханова] Егорычева. Менее бандитствующий. Он был сильным специалистом в сфере организационной деятельности», — описывает бывшего коллегу Гинзбург.
По словам Григорьева, активный переход в мэрию новой команды спровоцировал панику среди городской бюрократии и депутатов горсовета. 18 февраля 1998 года на голосование был поставлен вопрос, законным ли образом была введена новая должность вице-мэра под Григорьева. В это время Кожемякин формально был в отпуске, но многим было известно, что он тяжело болен и на работу может не вернуться.
Понимая, что его решение фактически саботируют, Кожемякин дома подписал пакет документов о назначении Григорьева первым вице-мэром и возложения на него обязанностей мэра на время отпуска, рассказывал Григорьев. В этом же пакете документов было решение о наказании Савенко. Документы датировались 25 февраля.
За день до этого Савенко распорядился опечатать кабинет мэра, потому что в него пытался войти сын Кожемякина. Незадолго до этого ключи от кабинета отобрали у управделами Леонида Донских, но, он, по его словам, не исполнил распоряжение Савенко и опечатывать кабинет Кожемякина не стал. Ключи главного кабинета мэрии остались только у самого мэра и его близкого помощника Сергея Николаева.
На следующий день Савенко улетел из города в командировку в Москву (позднее он уверял, что его присутствие в столице по вопросу урегулирования долга перед «Янтарьэнерго» было крайне необходимым), а горсовет созвал экстренное совещание по пакету распоряжений мэра. Здание мэрии и горсовета на площади Победы наводнили вооруженные милиционеры, а на входе появился пост охраны. Внутрь пускали только по пропускам.
Депутаты организовывали группу по выяснению обстоятельств появления пакета документов 25 февраля, которая дала заключение, что около половины подписей мэра на документах «вызывают сомнение». Обозреватель «Калининградской правды» Елена Нагорных тогда характеризовала заключение депутатской группы скорее как беллетристику и «игру в шпионов, в которой депутаты вышли за рамки полномочий».
На второй день день экстренное заседание горсовета закрыли от прессы и заслушали начальников облздрава и горздрава о здоровье мэра. Ответов депутатам удалось получить немного: врачи мэра сейчас не лечат, диагноз врачам известен, но они его не обнародуют из-за врачебной тайны. Глава горсовета Богомолов попытался дозвониться до мэра, но не смог. В итоге городской парламент приостановил действие подписанных Кожемякиным документов и наделил Богомолова полномочиями мэра.
1 марта мэр Кожемякин позвонил на телеканал «Каскад» и дал интервью. Он сказал, что осознанно и собственноручно подписывал документы об отстранении Савенко и о назначении и.о. мэра Григорьева. На следующий день прокурор области Иван Шашурин встал на сторону депутатов, приостановивших решение мэра, а уже 3 марта Савенко вышел с больничного, на который ушел после командировки, на позицию исполняющего обязанности мэра. Богомолов по радио в тот же день заявил, что Кожемякин вышел за рамки своих полномочий, и через несколько дней подал иск депутатов к мэру в суд.
По словам Рудникова, затем, 19 марта, Богомолов от имени депутатов направил в суд ходатайство о приостановлении рассмотрения иска до выхода Кожемякина из отпуска, чтобы, по мнению Рудникова, затянуть процесс. Через четыре дня, не дождавшись решения суда, мэр умер от рака. По уставу города, выборы должны были состояться через три месяца, но депутаты перенесли их на осень. Они говорили, что летом люди на выборы просто не придут, а в уставе был прописан порог по явке. Если он не будет достигнут, то город останется без мэра. Это было на руку Савенко и давало драгоценное время на раскрутку в качестве главного кандидата в мэры. «Преемник» Кожемякина Александр Григорьев вскоре уехал в Московскую область, откуда приехал в Калининград в конце 1980-х.
На этот уже исторический сюжет существует два принципиально противоположных взгляда. Первый состоит в том, что Савенко, Донских и другие чиновники мэрии организовали заговор против больного мэра, который хотел передать власть «свежим лицам», и нарушили его волю. Второй — в том, что узкий круг «свежих лиц» и семья главы города изолировали больного мэра от внешнего мира и депутатов и пытались захватить власть в городе, но проиграли.
Конец вольной эпохи
В 1998 году Юрий Савенко одержал убедительную победу на выборах мэра. Траектория развития его политической карьеры однозначно указывала на губернаторский пост. До выборов еще было достаточно времени (два года), а действующий губернатор Горбенко выглядел сильно ослабленным затянувшимся конфликтом с облдумой. О градусе личной ненависти в данном противостоянии можно судить в том числе по драке в самолете, летевшем из Москвы в Калининград, между сложившим губернаторские полномочия Горбенко и экс-главой облдумы Валерием Устюговым.
В окружении Савенко существовала легенда, что он договорился с отставным главой Балтфлота Владимиром Егоровым: Савенко пропускает Егорова на губернаторский пост в 2000 году, а Егоров, отработав один срок, передает Савенко ключи от губернаторского кабинета в 2005-м. Впрочем, скорее всего это был просто миф, который должен красиво объяснить фанклубу мэра изменившуюся реальность.
Экс-губернатор Владимир Егоров, второй слева.
В 2000 году к власти в России пришел Владимир Путин, а с ним — новые правила политической игры. Они гласили, что отставной силовик на посту губернатора лучше, чем очень популярный политик. Савенко вполне мог победить Егорова на конкурентных губернаторских выборах, однако число избирателей, чье мнение действительно имеет значение, в 2000-ом году сократилось до одного человека, и этот человек решил, что адмирал на пенсии подойдет лучше.
«Савенко не пошел на губернатора в то время совершенно правильно. Хотя рейтинг у него действительно был высокий, уже ситуация изменилась. В 2000-ом году были уже не те выборы [1996-го года], когда соревновались Маточкин и Горбенко. Была другая ситуация. И Егоров, безусловно, в этой ситуации занимал приоритетное положение и для федерального руководства и президента, в частности», — рассуждает Виталий Шипов.
Наличие стратегических договоренностей опровергает и тот факт, что у Савенко довольно быстро начали портится отношения с Егоровым в должности губернатора. Мэр плотно взаимодействовал с Российским союзом промышленников и предпринимателей, который в области представлял Борис Овчинников. Их активно не устраивал заместитель Егорова Владимир Пирогов, из-за чего росло взаимное недовольство, вспоминает Соломон Гинзбург. К нему добавились и традиционные споры о распределении денег.
В 2004 году по инициативе Владимира Путина были отменены губернаторские выборы, и Егорову даже не дали доработать положенный срок. Он ушел в досрочную отставку, уступив место жесткому москвичу Георгию Боосу. К тому моменту баланс власти в области радикально изменился по сравнению с временем, когда Савенко пришел в большую политику. Его харизма и популярность у населения уже не имели почти никакого значения. Савенко мог баллотироваться на пост мэра и дальше, но Боос указал ему, что в 2007 году, когда окончится срок его полномочий, нужно освободить место.
Экс-губернатор Георгий Боос.
Недовольство мэром объяснялось проблемами с точечной застройкой в городе и его непростыми отношениями с алкоголем. Но это были версии скорее для внешнего пользования, фактически же Боос убирал у себя из под ног популярного и прямо избранного народом политика, считает Гинзбург. Савенко ничего не оставалось, кроме как передать дела мало популярному тогда бизнесмену Александру Ярошуку. Сам же Ярошук недолго успел просидеть в кресле полновластного мэра. Скоро Боос реализовал мечту депутата Трегубова и инициировал введение в Калининграде поста сити-менеджера. На него он поставил своего министра экономики Феликса Лапина, а Ярошук значительную часть срока просидел в статусе «английской королевы».
Предложение Бооса уйти Савенко с позиции мэра в Госдуму было из числа тех, от которых нельзя отказаться, уверен Виталий Шипов. «Ничего хорошего, если бы он пошел в 2007 году [на выборы мэра], не получилось бы. Тогда ситуация уже была неравновесная. Если бы он не ушел в думу, то ушел бы бы по-другому и совсем не туда», — отмечает первый мэр постсоветского Калининграда.
Эфемерный шанс вернуться в реальную политику у Савенко был после отставки Бооса. Практически же шансов не было: после вычеркивания действующего губернатора из номинантов на новый срок, Савенко в шортлисте оказался, чтобы «оттенить» партийного функционера и основного кандидата — Николая Цуканова. После окончания срока депутатских полномочий Цуканов предоставил Савенко довольно унизительную должность главы представительства области при правительстве РФ. Позднее Соломон Гинзбург, сохранивший, как он говорит, хорошие отношения с Савенко, обращался у Цуканову с предложением дать бывшему мэру место министра или вице-премьера, но тот категорически отказался. Так закончиалсь политическая карьера самого популярного политика в истории Калининградской области.
***
«Жалею ли я, калининградец, о том, что когда-то пригласил Юрия Алексеевича, который потом 9 лет был мэром [города]?, — задается сегодня вопросом Виталий Шипов. — Зная сотни мэров российских городов, я совершенно четко могу сказать, что не жалею. У всех бывают недостатки, но у него их было меньше, чем во многих других случаях».
В материале использованы интервью из сборника «Четыре дня в феврале», вышедшего в качестве спецномера газеты «Наблюдатель-2» (интервью брала Любовь Антонова).
Текст: Вадим Хлебников. Фото: Виталий Невар, Алексей Милованов / Новый Калининград
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024