Винни мать его Пух

Все мы в детстве пытаемся наделить человеческими чертами наши игрушки. Став взрослыми, разгребаем завалы в пыльном чулане и, обнаружив там драную собачку, тигра или медведя, на пару минут вспоминаем чудесные босоногие моменты, после чего отправляем друга юных лет куда подальше. В лучшем случае, в детский дом, в худшем — в мусорку. Маленькому Джону везёт куда больше: падающая с неба звезда осуществляет его мечту о настоящем друге, и плюшевый медведь, доселе говоривший приторным утробным голосом лишь занудное «я люблю тебя», внезапно оживает. Ребёнок называет медведя Тэдом и пузырится счастьем, родители в предынфарктном состоянии голосят про чудо, которое явил Господь.

Спустя двадцать семь лет Джон (Марк Уолберг) продолжает жить с игрушечным другом, одновременно предпринимая не особо настойчивые попытки построить семейное счастье со стройной пиарщицей Лори (Мила Кунис). Годы не пощадили Тэда; его пятнадцать минут славы пролетели слишком быстро — мир, конечно, подивился на говорящую зверушку в телевизоре, но медиа-машина безжалостна к своим героям. Пусть это даже живой плюшевый медведь в метр ростом, отпускающий незаезженные шутки. Теперь Тэд предпочитает проводить время за гашишом, пивом, шлюхами и просмотром старых фильмов. То есть, ведёт совершенно нормальный для среднестатистического американца образ жизни. Джон же пытается разорваться между привычным игрушечно-бездельным укладом и всё менее терпеливо ожидающей предложения руки и сердца стройной пиарщицей Лори. Под юбку которой так и норовит залезть мерзковатого вида начальник-миллионер. По всему получается, что до извечного ультиматума «или я, или это плюшевое недоразумение» совсем недолго. На медведя тем временем бросают хищные взгляды проведший детство с не столь разговорчивыми игрушками небритый мужичок (Джованни Рибизи) со своим страдающим от ожирения сыном.

Создатель фильма Сет МакФарлейн — фигура в современной культуре США абсолютно краеугольная. Созданные им мультсериалы «Гриффины», «Американский папаша» и чуть менее известный «Шоу Кливленда» без преувеличения составляют настоящую энциклопедию американской жизни, в которой высмеиваются все, абсолютно все её глупые стороны, персоны и факты. Кроме режиссуры, написания сценариев и продюсирования, МакФарлейн успевает еще и на все лады добрую половину героев своих сериалов. Причём делает он это, как свидетельствуют источники, фактически «на лету», без какой-либо особой подготовки. За что ему как-то раз даже пожаловали учёную степень в Гарварде, а различных телевизионных премий, которыми отмечены его работы, даже и не счесть.

Избавиться от ощущения, что «Третий лишний» — это очередной эпизод одного из сериалов Макфарлейна, во время просмотра фильма очень сложно. Всё на месте: абсурдная, но не хитроумная завязка, грубо, по-лубочному вырезанные фигуры главных героев, придурковатые злодеи и тотальное наплевательство на все возможные нормы морали, плюс - фирменное издевательство над деятелями шоу-бизнеса, включая Джастина Бибера. В Соединённых Штатах фильм благополучно получил соответствующий рейтинг «R» (дети до 17 лет допускаются только в присутствии родителей). В России же, как показывают творящиеся ныне события, мораль и нравственность можно трактовать как угодно чиновникам, выворачивать наизнанку и использовать в угоду власть имущим.

Вместе с тем, а, возможно и благодаря абсурду и жёсткой сатире, редкие сентиментальные моменты, концентрирующиеся, в основном, в финале фильма, не выглядят такими же притворными и лживыми, как в большинстве современных комедий. Удивительно и то, что дубляж не окончательно убил все самые сочные моменты, ведь плюшевого развратника озвучивает сам Сет МакФарлейн. Впрочем, за нежелание привлечь какую-нибудь более-менее подходящую под формат местного юмора звезду, прокатчиков всё равно нужно проклясть. И ждать, пока фильм можно будет посмотреть с оригинальным саундтреком и субтитрами.

То, что «Третий лишний» — это главная комедия всего лета, а, возможно, и года, уже доказали сборы фильма. В целом он уже собрал 200 млн долларов, четырежды оправдав вложенные в его производство средства. Нам же остается лишь завидовать американцам, способным не только смеяться над собой в анимации, подобной работам МакФарлейна на кабельных каналах, но и выпускать эту сатиру на широкие экраны всего мира. Всё, что смог предложить российский кинематограф в смысле комедий этим летом — отвратительная треш-гопота с крайне соответствующим содержанию названием «Большая ржака!» Теперь мы производим фильмы, в названии которых авторам нужно указывать зрителю, что они — смешные. Как сказал бы по этому поводу плюшевый Тэд — «shit!»