Айтишник Дмитрий Шахов: «Москва для работы, Калининград — для жизни»

Дмитрий Шахов.
Все новости по теме: Туризм

Калининградский айтишник, руководитель компании REMARKA, специалист по SEO Дмитрий Шахов с 2013 года проводит в Калининградской области масштабную конференцию по интернет-маркетингу BalticDigitalDays, на которую приезжают участники из других стран и городов России. Старший корреспондент «Нового Калининграда» Оксана Майтакова поговорила с Дмитрием о том, можно ли развивать в регионе событийный туризм, о новом поколении блогеров и о том, почему он до сих пор не уехал жить в Москву.

«Между ними ты, как крыса, идешь в лабиринте»

 — Сразу предупрежу читателей, что мы на «ты», поскольку знакомы и не раз общались. И начну с темы, о которой писала не так давно сама — о так называемом «калининградском снобизме». Прочитала в «Фейсбук*е*» пост про то, что калининградцы спрашивают, не из Москвы ли ты. Ты веско так ответил — местные, мол, мы, калининградские.

 — Постоянно спрашивают об этом, да. Для бизнеса, наверное, было бы лучше жить в Москве. Но мне в Москве не нравится, просто психологически давит — этот ритм жизни, когда нужно спускаться вниз постоянно, чтобы перемещаться на метро… И самое страшное — эти высокие здания. Между ними ты, как крыса, идешь в лабиринте. Жутко давит.

На самом деле были сделки, которые срывались, потому что меня нет в Москве. Были случаи, когда нужно было срочно лететь в Москву. Опять же, в силу того, что я много куда езжу — до 20 поездок в год бывает, логистика у меня строится тоже через Москву, и это как минимум в полтора раза билеты дороже получаются. Это создает массу сложностей в работе. Но Москва для работы, а Калининград — для жизни. У меня всё здесь: дом, дети, воспоминания…

 — Просто принято считать, что если человек успешный, он обязательно должен жить в Москве.

 — Да нет. Я думаю, это уже устаревшая вещь. Сегодня какая разница, где ты живешь. Можешь жить где угодно, главное, чтобы это не мешало выполнять те задачи, которые ты перед собой поставил.

 — А уровень компетенции? Не раз в последнее время слышала мнение, что в Калининграде живут провинциалы, они меньше знают, чем москвичи. Поэтому к нам ставят руководителей из столицы, привозят оттуда специалистов.

 — Компетенции у кандидатов на вакансии здесь, конечно, в среднем ниже, чем в Москве. Чаще всего почему-то тот, кого ты знаешь как профессионала в своей области, — приезжий. Но с другой стороны, люди учатся в Москве, а потом приезжают сюда и остаются — тоже вполне нормальная история. Они потом становятся еще большими патриотами региона, чем местные. Самые жаркие патриоты Москвы ведь кто? Переселенцы в первом поколении. То же самое и в Калининграде — люди приезжают, влюбляются в регион и не понимают, как местные могут сидеть на попе ровно и ничего не делать.

 — Как относишься к нашему правительству «молодых технократов», которые приехали из столиц?

 — Я к правительству спокойно отношусь в том плане, что есть две функции, которые оно может выполнять — не мешать работать и делать что-то хорошее. С хорошим у нас всё сложно, и тогда, и сейчас, а не мешать у них получается. По крайней мере, получалось раньше довольно неплохо. Может, и дальше эта история продолжится, может, еще и какая-то хорошая история случится.

 — Кстати, по идее, ты сам — технократ, ведь то, что у тебя есть, ты добился благодаря собственным мозгам и опыту?

 — Не знаю. Не думал даже об этом, честно говоря.

 — Перед интервью я прочитала твою книгу «Исповедь задрота», читала вчера весь вечер. Изучила твой блог. У тебя ник «баблоруб» — почему?

 — Когда мне в голову пришло начать вести блог, а это было в 2008 году, я стал подбирать название для него, и мне хотелось, чтобы оно было MasterX. Но такой адрес оказался занят, и я начал мучительно искать что-то другое… Есть такое слово «манимэйкер», означающее «тот, кто зарабатывает деньги в Интернете», а тогда эта тема мне почему-то была интересна, и я придумал русификацию этого термина — «баблоруб», так и назвал блог. Потом это слово стало уже нарицательным где-то к 2010 году, и так теперь время от времени называют людей, работающих в этой нише, а меня называют главным баблорубом, хотя из темы я давно вышел. Вот такая забавная история.

 — В начале 2000-х, когда только появился Живой Журнал, всевозможные блоги, люди писали искренние вещи о своей жизни, хотели поделиться мыслями, пообщаться с жителями других городов — у них не было какой-то задачи зарабатывать на этом деньги. А у тебя, получается, изначально эта задача была?

 — Нет, задача была не зарабатывать деньги, а продавать свои продукты. На тот момент я занимался разработкой небольших программ для тех, кто впоследствии зарабатывал на них деньги. Эту историю я для себя окончательно закрыл в 2012 году. А блог… Блог изначально создавался, чтобы продвигать продукт, но по факту выродился в некое графоманство, которое меня накрыло с головой и долго не отпускало…

 — По факту он в итоге и получился настоящим блогом, цель которого не зарабатывать бабло, а делиться своими мыслями.

 — На тот момент было чем делиться: было много историй, хотелось какие-то важные темы обсудить. Потом, уже спустя 3,5 тысячи статей ты смотришь на форму для записи и понимаешь, что ты все сказал. Так что в какой-то момент я полностью перебрался в «Фейсбук*», а блог практически забросил.

 — Всё же, когда я читала твои посты изначальные, у меня сложилось ощущение, что ты смотришь на интернет исключительно с точки зрения зарабатывания денег.

 — Я на все смотрю с точки зрения зарабатывания денег. Я считаю нормальным желание человека зарабатывать много денег тем, что он умеет и что ему нравится. В интернет-бизнесе, по крайней мере, когда я начинал, был довольно низкий порог входа. Как человеку без начального капитала, богатых родителей, мне было интересно всё, где можно было начинать с нуля, вкладывать свой труд и что-то получать в итоге в виде денег на выходе.

 — Есть какое-то вложение труда или это просто была продажа воздуха?

 — Нет, конечно, это огромный труд. Люди, которые что-то зарабатывают, они могут на старте вкалывать по 14–16 часов. Я знаю, были ребята, которые по 3–4 суток не спали перед выходом проекта. Это и создание программных продуктов, сайтов, скриптов различных, программ. Это и дистрибуция контента и траффика. Сейчас это уже воспринимается как абсолютно нормальная работа, ничуть не меньше и не хуже, чем лопатой махать. В интернете сегодня крутится 10% мировой экономики. Продажа воздуха — это немного другая история, и она не про то, чем занимаюсь я и мои коллеги. В реальной жизни воздуха продается куда больше, и отношение к таким продавцам одинаковое и в Интернете тоже. Мне жалко этих товарищей, готовых рисковать репутацией ради сиюминутной выгоды.

 — Как ты относишься к новомодным видеоблогерам, инстаграмерам?

 — Я к ним не отношусь… Поэтому отношусь спокойно. Есть такие люди и прекрасно. Эта ниша сейчас продуктивно развивается. Я, как специалист, последнее время много времени уделяю высматриванию каналов на ютубе, пытаюсь разгадать код этих людей. 

Например, есть каналы, где родители снимают, как ребенок в игровой форме распаковывает игрушки, красит какие-то поделки. И это набирает миллионные просмотры. Поэтому компании готовы платить за интеграцию рекламы в такие ролики. А ты тот человек, который не понимает, что в них интересного. 

С другой стороны, выросло целое поколение, которое это смотрит. У меня старший сын подписан на десятки блогов, пока их все не посмотрит, спать не ложится.

 — Подрастающее поколение сейчас на самом деле активно смотрит ютуб. Если нужно что-то узнать, действия следующие «Окей, гугл, как сделать то-то», и потом уже смотрит видеоролик, вместо того, чтобы читать инструкции. И при этом, когда 10-летний ребенок говорит, что хочет быть, как Иван Гай, Саша Спилберг или Стас Давыдов — кидать «челенджи», снимать какие-то ролики и зарабатывать на этом миллионы, я этого не понимаю. Может, я просто уже устарела?

 — Наверное, да, мы просто по-другому потребляем контент. Моя старшая дочь ведет сториз «ВКонтакте», в саму ленту почти ничего не пишет, там только одни репосты. Но для неё это совершенно нормальная история — снимать, как она едет в музыкальный колледж на велосипеде, и что-то записывать по пути.

 — А тебе не кажется, что это как-то принижает уровень, интеллектуальность продукта? Я посмотрела ролики видеоблогеров, которые приезжали в Калининград во время правительственного тура, — допустим, семейная пара выкладывает, как они обедают, как они гуляют, выпивают. И у них там тысячи подписчиков восторженных, смотрят, ставят лайки, хотя, на мой взгляд, интеллектуальный уровень там вообще никакой.

 — Это просто иной вид контента. Он сегодня востребован у этого поколения — да и ради бога. Возможно, они потом придут к книгам.

 — Если не придут? Останутся на том уровне, как сейчас?

 — Ничего страшного. Я спокойно смотрю. Когда-то не было и книг, всё передавалось из уст в уста, ходили, наверное, какие-то трубадуры и говорили: «Какие книги, да вы что? Все должны слушать песни возле костра, иначе вы глаза себе испортите!». Ничего, пережили… Потом был телевизор, сейчас интернет-сториз, потом будут в мозг сразу какую-то информацию передавать.

 — Ты бы хотел своим детям такой судьбы — чтобы они стали видеоблогерами?

 — Иногда подначиваю старшего сына. Типа, давай снимай для ютуба, не надо стесняться… Да нет… Пусть сами выбирают что хотят.

MIL_8187.jpg

«Нужно было создать дикую ценность»

 — Перейдем к теме твоего масштабного проекта, конференции по интернет-маркетингу и заработку в сети Baltic Digital Days. Ты ее проводишь с 2013 года, и желающих участвовать становится все больше, я так понимаю?

 — Я изначально хотел делать мероприятие не для местных, а для специалистов из других городов, стран, чтобы они сюда приезжали… Собирался сделать не столько конференцию, а некое коммьюнити, которое в дальнейшем будет мне позволять транслировать свои ценности на отрасль. Последняя конференция — это примерно 330 участников из 10 стран, городов мы насчитали порядка 50–60. Самые отдаленные — Хабаровск, Барнаул, Новосибирск, Омск. Там одни билеты туда-обратно для участника из Барнаула стоили 23 тысяч рублей.

 — Так вот и вопрос — люди сами покупают недешевые билеты, сами платят за размещение в гостиницах, еще, я так понимаю, есть взнос за участие в конференции…

 — Да, нужно купить билет, в который входят питание, мероприятия основные. В целом человек приезжает и оставляет здесь порядка 50–70 тысяч рублей, если считать вместе с дорогой.

 — Зачем им это нужно?

 — Конференция — это возможность обсудить самые разные вопросы в рамках отрасли. Можно сказать, набрать рабочей информации. Один из участников в этом году мне сказал, что он приезжает сюда заряжаться на год вперед. Приезжает, набирает информации, заключает какие-то договоренности, и после конференции ему есть с чем, и главное с кем, работать целый год. Дистанционно многие вопросы решить нельзя. Все важные решения принимаются с глазу на глаз.

 — Почему именно в Калининграде проводится? Ведь можно было выбрать какой-то город, в который проще добираться?

 — Да, есть ребята, к примеру, Света Дёмина, которая живёт в Калининграде, но проводит в Москве EMAILSHOW (Форум по email и контент-маркетингу). Потому что это опять же упрощает логистику, там живет много специалистов, и всегда можно любое мероприятие наполнить. Знаю еще ребят с Ярославля, которые тоже делают конференцию по контент-маркетингу тоже в Москве. Это нормальная практика, ничего здесь плохого нет…

 — Да нет, ничего плохого. Просто удивительно, почему люди из других городов едут в Калининград, где нет ни погоды, ни чего-то другого особенного.

 — Для этого нужно было создать, конечно, дикую ценность мероприятия и потихонечку, потихонечку это удалось. Есть люди, которые ездят из года в год и активно пропагандируют мероприятие на других площадках.

 — Так понимаю, что для людей, которые сюда приезжают, ценность мероприятия не только в возможности пообщаться и получить новые идеи, но и что-то еще их привлекает?

 — В первые годы то, на что удавалось затаскивать людей, — это мое личное приглашение, мои друзья и возможность здесь не то чтобы отдохнуть, но посмотреть новый регион, потому что первая конференция проходила осенью. И здесь море. Для нас, возможно, странно, что море может быть каким-то аттрактивным символом. А по факту есть люди в России, и их очень много, которые никогда в жизни не видели море. 

Это мы привыкли здесь в Калининграде быть легкими на подъем — сели в машину, поехали или сели в самолет и полетели. В России сильно сложнее. Если ты живешь даже в областном центре, таком как, к примеру, Орел, тебе нужно ехать в Москву, чтобы получить шенген, теперь же пальчики надо сдавать. Поэтому для них возможность приехать в регион с какой-то историей — целое приключение. Некоторые, например, думают, что здесь чуть ли не немецкие замки стоят на каждом шагу. Опять же — море. 

Всё чаще и чаще случается история, когда едут с семьей. Жену отправляют на море или по городу гулять, а сами — на конференцию.

 — Есть те, кто приезжает каждый год?

 — Естественно. Количество людей, которые приезжают каждый год, растет.

 — А есть те, кто разочаровался? Мол, море у вас тут холодное…

 — На самом деле море, погода, область, все эти наши рекреационные возможности — это некая вишенка на торте. Если ты испоганишь основное блюдо, вишенка тут ничем не поможет. Люди приезжают все-таки на конференцию и уже заодно познакомиться с другим регионом. В прошлом году люди ехали на машине из Питера через всю Прибалтику, заехали на конференцию, побыли на ней и поехали в Германию. Вот такой себе квест устроили. У всех разные истории. Есть те, кто вообще приезжает ровно на два дня, побыл на конференции и поехал обратно.

 — На заседании клуба «Код Столыпина» в «Дредноуте» ты рассказывал о последней конференции, говорил, что в Калининградской области беда с организацией подобных мероприятий — помещений нет, с местами сложно…

 — Скорее не с местами сложно… Здесь как бы… Всё у нас маленькое. Город маленький, область маленькая. По всей видимости, не было необходимости делать какие-то сложные многозальные многофункциональные комплексы. Тренд сегодня — проводить конференции сразу в нескольких секциях. В Москве нет проблем найти мультизальник. Это позволяет организатору привлечь больше интересных спикеров и тем самым исключить варианты, когда люди спят на не интересных им докладах. Потому что одним интересны какие-то гуманитарные вещи, другим — технические. И когда ты «раскидываешь» людей по разным секциям, каждый идёт туда, где ему интересно. Это возможность продавать больше билетов, приглашать больше людей, расширять охват по аудитории, следящей за событиями в отрасли. А здесь, в Калининграде, провести такое мероприятие комфортно почти не представляется возможным. Сегодня есть только «Рэдиссон», где три нормальных зала, и то на самом деле не очень высокая емкость. Там можно максимум посадить 450 человек в трёх зала одновременно. Получается, что на мероприятие в 600–700 человек в городе вообще нет ни одного многосекционного зала. Можно, наверно, в «Резиденцию Королей» пойти, но там вряд ли пойдут на жесткое зонирование, чтобы, кроме участников, в месте проведения не было никого.

 — А тот же «Янтарь-Холл»? Сейчас все правительственные мероприятия пытаются там проводить, в Светлогорске. Почему он вам не особо интересен? Дорогой сильно или неудобный?

 — Его на этот год предлагала взять одна из организаторов — у нас ведь уже целый оргкомитет организаторов, в этом году вообще принимало порядка 100 человек участие на той или иной стадии организации. Да, мы рассматривали «Янтарь-Холл» как возможный вариант. Я в эти выходные выступал перед Балтийским деловым клубом как раз там и смог посмотреть комплекс изнутри. В целом неплохие залы, более-менее понятная логистика… Но это значит, что нужно уезжать туда полностью, в Светлогорск. Эта история всё-таки для местных. 

Вот представь, приезжает сюда 300 человек со всей России и не только России, и я должен их поселить где-то. Где я их поселю в Светлогорске, тем более в курортный сезон? Это нереально. А если и реально, то очень дорого. Я не понимаю, как, к примеру, КВН справляется, куда они селят свои приезжие команды. Во-вторых, если селить в Калининграде, то я должен осуществлять выезд и приезд всех. А это как минимум два часа туда-обратно. Плюс сложная логистика уже внутри города — я высадил их из автобуса или поезда, нужно еще развезти по местам проживания… 

Местные — они могут сесть на машины и уехать. И то, когда проводится какое-то крупное мероприятия в «Янтарь-Холле», — это пробки, дорога… Парковка в Светлогорске тоже не очень хорошая, и нужно бросать машину за пару километров… А если дождь? А если авария? Насколько я знаю, там после всех этих фестивалей фейерверков, других каких-то историй в том же «Янтарь-Холле», обратная пробка назад может на 1,5–2 часа растянуться. Или тот же Янтарный — это опять же для местных, которые знают, как туда добраться. Сложная убитая дорога, хотя это в том числе, на мой взгляд, спасает этот курорт и оставляет пляж еще в таком хорошем состоянии.

 — В этом году вы где проводили конференцию?

 — В «Рэдиссоне» была основная часть, в Пионерском — морская. В Пионерском, Янтарном и вообще во всех приморских городах, кроме Светлогорска, проблема с комплексами, где можно одновременно покормить хотя бы 200 человек. Есть агентства, которые предлагают кейтеринг на 300–400 человек, но это скорее большие события даже для них — не каждый месяц это проводится и тоже рука не набита. Максимум — это 100–150 человек, которых может одновременно накормить кафе на побережье. Если ты привозишь туда 300 человек, они разводят руками или настолько дико поднимают ценник, что это становится неинтересным.

 — В этом году как обошлись?

 — У нас есть кафе, которое для нас выводит на дату проведения больше людей, привозит дополнительное оборудование из Калининграда. Плюс, они с нами уже три года подряд, «накачали мускулы» в этом отношении… Я, как вижу, это и директорам кафе абсолютно в кайф — они весь день на мероприятии находятся, чтобы посмотреть, что за люди к ним приехали.

В первый раз мы на море везли 100 человек, во второй 200, в этом году 300… В этом году у нас чуть ли не дошло до столкновений с местными. Прибежал представитель администрации, начал требовать у нас разрешение. Мы-то его получили, я заведомо знал, что такая ситуация может быть, но мы его забыли с собой взять. И два часа разбирались с полицией, писали объяснения, что у нас не пьянка, а часть конференции…

 — Вы поставили шатры на берегу?

 — Да. Ранее мы использовали территорию самого кафе. Оно рассчитано примерно на 100 человек, а мы привезли 300. Поэтому поставили шатры на пляж. Плюс с погодой еще повезло, люди купались. В будущем году будем устраивать еще спортивные активности, например, участники просят устроить соревнования по волейболу. Люди приехали не только учиться, но и общаться, отдыхать. И мы даем им эту возможность.

MIL_8270.jpg

«Приехать сюда — это должны быть какие-то веские основания»

 — Судя по твоему опыту, тебя уже можно назвать специалистом по событийному туризму. Вот интересно — у вас в этом году конференция проходила в одни дни с форумом «Кафки и Оруэлла», на который тоже приехало большое число людей из других регионов, и они сами платили за билеты, ехали на эту нашу сумасшедшую Балткосу. И при этом на фестиваль «Гумбинненское сражение», который получает деньги от Российского военно-исторического общества, из бюджета, люди почему-то не приезжают?

 — «Форум Кафки» и мое мероприятие — это история, очень сильно вытянутая по времени. У нас сложилось ядро аудитории, которое крайне лояльно относится к самому мероприятию. Я думаю, что и с форумом «Кафки» точно так же. Мне удалось пообщаться с некоторыми людьми, которые там были. Им всё равно, что они спят в палатках на сырой земле практически — они приехали пообщаться, изложить какие-то свои мысли. То же самое и у нас — люди приезжают пообщаться, поорать вместе песни, слиться в одну большую команду и увезти впечатления на целый год.

 — Никогда не возникало мысли: «Всё, хватит, устал, столько проблем»?

 — У меня после каждой конференции неделя глухоты. Я просто не могу что-то читать, смотреть, я сижу и туплю. Потому что настолько эмоционально высосан, что даже никаких мыслей в голове не рождается. А потом как будто кто-то выключатель дергает, и я возвращаюсь к жизни.

 — Есть вопросы, которые мои коллеги попросили задать, также читающие твой «Фейсбук*». Был ли опыт взаимодействия с чиновниками при организации таких мероприятий, насколько успешный? И нужна ли в принципе какая-то помощь от государства?

 — Опыт взаимодействия только в этом году появился, потому что требовалось от города разрешение на возведение шатров на пляже. Вся фишка в том, что разрешительной документации нужно 30 дней ждать. Это, естественно, вызывает массу проблем в общей логистике мероприятия — ты уже продаешь билеты, рекламируешь мероприятие, но до сих пор не знаешь, будут у тебя шатры или нет. Хорошо — мы начали делать это весной, разрешение получили еще до лета и спокойно знали, что у нас всё будет хорошо.

 — В этом году, может, зимой уже будете начинать?

 — Думаю, что так же начнем, как в этом — в феврале.

 — Участники пользовались субсидированными билетами?

 — Да, конечно. Вот в прошлом году нам пришлось возвращать деньги за бронь некоторым участникам, потому что они не успели купить авиабилеты по нормальным ценам. В этом году уже сильно легче ситуация была.

 — Если не будет субсидируемых билетов в будущем году?

 — Была бы фиксированная нормальная адекватная цена, которая не будет существенно меняться по мере приближения даты, это уже хорошо. Чтобы человек мог сорваться в любой момент, сесть в самолет и полететь. Сейчас такое возможно, но не летом.

 — Строятся новые гостиницы к Чемпионату мира, которые в следующем году уже будут работать. Ты уже оценивал их перспективы или возможности?

 — В этом году мы закрыли с женой турфирму… С 2008 года у нас была своя турфирма про бронированию отелей, поэтому мы достаточно хорошо знакомы с этим рынком. И столько гостиниц на сегодня в городе не нужно. Да, есть пиковые мероприятия типа Чемпионата мира или КВН, и дай бог, чтобы их становилось больше. Но сегодня этих мероприятий недостаточно, чтобы заселять отельную базу и в городе, и на побережье. Все больше и больше отелей закрывается, особенно маленьких — они не выживают. Летом в Калининграде проблем нет. Но, к сожалению, лето в Калининграде — 2–3 месяца. А кушать хочется владельцу отеля каждый месяц.

Приехать сюда — это должны быть какие-то веские основания, и с каждым годом их меньше. Поэтому хорошо, что в область переехал КВН, это, на мой взгляд, большой успех для региона. Такие мероприятия будут притягивать сюда людей из большой России.

 — Почему с каждым годом меньше резона ехать сюда?

 — Раньше ехали, чтобы посмотреть, что это такое — Калининград. Многим казалось, что это кусочек бывшей истории немецкой Пруссии. Многих притягивала близость Европы — они считали, что тут практически та же самая Европа, только говорят по-русски. Но эта тема практически сошла на нет, и сегодня ездят те, кому либо больше некуда поехать, а Сочи слишком дорого, или долго, или уже были. Либо те, кто любит отдыхать именно здесь, но это не семь миллионов туристов. А зачем сюда ехать? В Светлогорске пляжа нет, его там нужно искать. В Зеленоградске тоже нет. Значит, нужно ехать в Янтарный, а там всего два отеля, которые, мягко говоря, дорогие. Два кафе… Или даже одно осталось уже. Кушать негде, жить негде. Зачем ехать в Янтарный? В Пионерском та же самая история — два кафе и всё. Это про места, где есть пляжи. Коса? Куршская коса становится концлагерем каким-то. Въехать — заплати деньги, ходи по проторенным дорожкам, опять же негде особо разместиться. Там есть пара гостевых домов и один отель, но залив грязный, дорога такая, что в темноте ездить просто рискованно.

 — Видимо, действительно нужно делать ставку на событийный туризм?

 — Давай представим, достроят наш стадион, и кто-то уговорит к нам сюда приехать выступить группу Metallica. Что произойдет? Самолеты сюда из Москвы прилетят по расширенному расписанию? Места в отелях найдутся по приемлемой цене? Авиабилеты можно будет купить за неделю не по заоблачным ценам? Аэропорт… Пропускная его способность не очень. Посмотрим, конечно, как пройдет сейчас чемпионат.

 — Я могу кое-в чем не согласиться. Когда у нас не состоялась «Кубана», вместо неё проводили «Анабук» во дворце спорта «Янтарный»… Никто не верил, что HIM приедет, я тоже не верила, пока их не увидела на сцене. Народу там было не очень много — просто потому что многие не верили, что концерт состоится. Но там были люди, которые приехали из Москвы специально на «Кубану», заранее купили билеты на самолет, и им просто некуда было деваться, поэтому они и приехали.

 — Самолеты у нас летают раз в 30–40 минут, а в Москве взлетная полоса занята всегда. Вопрос ведь в чём. Что плохого в Чемпионате мира или КВН? Они, как солнышко, в Калининграде выглянули один раз в год, и на этом всё закончилось. Что дальше с этим всем делать — непонятно. Если у кого-то хватит времени, терпения, денег, сил, чтобы привлекать сюда людей, делать здесь многотысячные мероприятия, тогда и возникнет этот положительный поток.

 — Мы от нашего министерства культуры и туризма постоянно слышим про календарь событийного туризма, куда и «Калининград Сити Джаз» включен, и «Гумбинненское сражение», но люди почему-то на них не едут.

 — Продвижение области за пределами области у нас практически не делается. Возможно, им бюджет не позволяет. Я слышал про 10 млн на все эти мероприятия. Конечно, это капля в море, федеральную телерекламу не закажешь. Но я больше верю в то, что не хватает воли в принятии решений.

 — Возможно, чтобы люди сюда приезжали, должна быть какая-то идея, как в ваших мероприятиях.

 — Есть же стратегия развития области. Я написал пост в «Фейсбук*е*» про то, что нужно делать для популяризации региона, ко мне в комментарии пришла чиновница, не помню её имя-фамилию, и сказала: «Всё это есть в стратегии развития региона». Но она же не исполняется.

 — То есть, на бумаге она есть, в календарях и событиях разные есть, но люди не едут…

 — Никогда не забуду одно смешное мероприятие в мэрии. Собрали руководителей всех турфирм, мы с супругой пошли. Речь пошла о развитии рекреационных возможностей города. Руководители турфирм начинают говорить: ребята, у нас элементарно нет туалетов в местах, где мы выводим туристов из автобусов, нет карт города на остановках, люди теряются. Приезжаешь в любой литовский или польский город, там на каждой остановке есть карта города, схема движения общественного транспорта, обозначена точка, где ты находишься, основные достопримечательности.

Здесь, если у тебя нет возможности ходить с телефоном и смотреть в навигатор, где ты находишься, ты только «ау» можешь кричать. Автобусы негде парковать у музеев. Ребята — вот реальные насущные проблемы! Вот уже есть люди, они приезжают, давайте сделаем их жизнь лучше… Работники мэрии сидят, слушают, а потом говорят: вот у нас есть возможность привлечь грант на организацию парковки речных судов. И дальше 45 минут обсуждают возможность установить эти пирсы, чтобы получить деньги, которые им, возможно, выделят через еврогрант.

Да элементарно даже сделать карту туриста, которые сейчас есть во многих городах Европы — предоплаченная возможность несколько музеев посетить, спокойно перемещаться по городу! Сегодня в Калининграде этого нет, хотя весь общественный транспорт контролируется по сути администрацией города, и сделать это можно по щелчку пальцев. С музеями тоже, думаю, можно договориться.

 — Чего хватило или не хватило участникам конференции, как туристам?

 — Им очень понравилось кушать. Я часто говорю, что мы здесь все-таки избалованы нашими кафе, ресторанами, особенно пивными ресторанами — у нас их много, мы можем позволить себе выбирать, обсуждать, где вкусная пицца, где невкусная. Когда приезжают москвичи, единственное, к чему они придираются — к качеству самого обслуживания. В Москве более вышколенный персонал. Но уже и по этому параметру некоторые наши заведения подтягиваются. Качество еды, напитков приятно удивляет всех, люди с удовольствием ходят по заведениям.

 — То, что у нас сейчас даже по будням столики все в ресторанах заняты — это туристы тоже?

 — Нет, конечно, калининградцы.

 — А говорят, что кризис...

 — Думаю, что это просто перераспределение средств. Вместо того чтобы уезжать куда-то за границу, люди остаются здесь и тратят деньги, которые потратили бы в другом месте.

MIL_8135.jpg

«Школа — это аналог детского сада»

 — Последний вопрос. О личном. Про то, что вы с женой берете трех приемных детей, ты сообщил публично в «Фейсбук*е*». Почему отказываешься от комментариев по этому вопросу?

 — Мы еще занимаемся некоторыми процедурными вопросами. Но важнее то, что я не хочу, чтобы кому-то даже пришло в голову, что я делаю из этого пиар. Я публичный человек, много личного выношу в публичное поле — с одной стороны, это защита какая-то, когда у тебя нет тайн, жить становится легче. Но тащить в это поле детей приемных, делать из этого какую-то красивую историю не хочу… Моя семья — люди не публичные, жена не любит быть в центре внимания, дети еще не понимают каково это. Если я вдруг начну какие-то вещи публиковать, рано или поздно припрется какой-нибудь человек и начнет за глаза лить какую-то грязь… Я переживу, а вот жена будет нервничать, переживать, детям, не дай бог, кто-точто-тогде-то скажет в лицо. Поэтому обойдемся без публичности, хотя и особых тайн делать из усыновления я не собираюсь. Да, мы с женой год назад приняли такое решение и не жалеем об этом.

 — Изменилось ли отношение к Калининграду с точки зрения места для жизни многодетной семьи?

 — Мы до сих пор безуспешно пытаемся детей в садик устроить. Потому что с тремя детьми возникает очень сложная логистика — они все разновозрастные, двоих нужно водить в садик, при этом кто-то должен оставаться с третьим ребенком, который пока еще в садик не ходит. Когда мы младшего ребенка поведем в садик, нужно будет старшего уже в школу отправлять. Хотелось бы делать это одновременно, а не бегать по разным местам по всему городу. Поэтому мы настойчиво, но пока безуспешно пытаемся попасть в ближайший к нам детский садик. Дети туда ходят, но только в платную группу. Куда мы только не писали, нам предлагают такие садики, куда нет от нашего дома общественного транспорта и много надо идти пешком. Фактически нам предлагают то, что доступно только на машине, но с учетом пробок дорога туда-обратно до двух часов занимает. Чтобы куда-токого-то отвезти — это целая история. Есть бабушка, няня, все разведены по разным часам. Но если что-то случается внезапное, например, надо везти ребенка в поликлинику, вся логистика ломается. 

С тремя детьми действительно сложно такие вещи решать. Но пока более-менее все получается. Только за садик боремся. Остальные алгоритмы постепенно уже выстроили. Первые три месяца я работал только по три часа в день. Дети были, мягко говоря, не в лучшем физическом состоянии. По врачам пришлось побегать. Пока они все переболели… Конечно, было тяжело. Но сейчас я уже вернулся к прежнему графику: 10–12 часов в день могу уделить рабочим вопросам.

 — Когда подрастут, их нужно будет отдавать в хорошую школу. Это не повод для переезда из Калининграда?

 — Нет, вообще не повод. Я заканчивал последний класс в Калининграде, а до этого учился в Черняховске до 9 класса. Мои дети учились здесь старшие. Здесь есть нормальные сильные школы, нормальные учителя. Другой вопрос — насколько вообще востребовано сегодня образование. Потому что я смотрю по старшим детям — им школа ничего особо не дает. 

Школа из-за тестов потеряла в глазах детей авторитет. Они знают, что неважно, как они учатся, важно — как они сдадут итоговые тесты. Поэтому аккумулируются в самый последний месяц, когда накачиваются знаниями перед тестами. Что касается базовых знаний — их просто игнорируют, им неинтересно учиться стало, все есть в интернете. 

Кроме того, они видят, что в последующем эти знания особо не пригождаются — видят это на примере родителей, старших братьев и сестер. Понимают, что школа — это аналог детского сада, куда их сдают на время, чтобы по улицам не болтались. Сегодня ученик спокойно может встать и выйти из класса или спорить с учителем на личную тему, это стало нормальной ситуацией. Я смотрю на это, как на некий эволюционный этап изменения общества. Моя старшая дочь ходила семь лет в музыкальную школу, мягко говоря, из-под палки занималась. Стоял вопрос о том, что она вообще бросит. А сейчас она хочет поступить в колледж, консерваторию, стать скрипачкой. Она занимается музыкой по 7–10 часов, больше, чем в обычной школе. Но она прекрасно понимает, куда она идет, что она делает. А ей 15 лет! Я в 15 лет совершенно другими вещами занимался. 

Наши дети просто другие. И не надо им навязывать свои стереотипы. Думаю, что любой ребенок нуждается в том, чтобы его просто поддерживали, пока он не станет самостоятельным и не найдет свою дорогу в жизни.

Текст — Оксана Майтакова, фото — Алексей Милованов, «Новый Калининград»

* Facebook — Социальная сеть признана в России экстремистской Тверским судом города Москвы. Запрещена и заблокирована в РФ

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

Тема в развитии


[x]


Полулегальные методы

Замглавреда «НК» Вадим Хлебников о том, почему власти скрывают от горожан свои планы по застройке.