Вскоре после отставки с поста губернатора и назначения полпредом президента в СЗФО Николай Цуканов заявил журналистам, что Калининградская область останется для него «особым регионом». «Я точно так же буду уделять ему пристальное внимание, вместе с правительством Калининградской области продолжать решать те задачи, которые сегодня ставят калининградцы», — заявил свежеиспеченный полпред через месяц после того, как покинул должность, не сказав никому «до свидания». На этой неделе Цуканов вновь вернулся в регион и в понедельник вместе с врио губернатора Антоном Алихановым в Советске осмотрел то, что не удалось построить во время его правления — новую ТЭЦ и международный пункт пропуска на границе с Литвой. За тем, как Цуканов показывал Алиханову новые горизонты и не упустил возможности поагитировать, наблюдали корреспонденты «Нового Калининграда.Ru».
Выбор Талаховской ТЭС в качестве объекта посещения полпредом президента в СЗФО Николаем Цукановым был весьма символичен. Из четырёх новых электростанций, строящихся сейчас для обеспечения пресловутой энергетической безопасности Калининградской области, именно эта ТЭС под Советском ближе всего к другому великому, но так и не реализованному энергетическому проекту эпохи Николая Цуканова — Балтийской АЭС под Неманом.
В бытность Цуканова губернатором Калининградской области отношения с проектом атомной станции у него были довольно сложные. В частности, он то переставал видеть в БАЭС «залог энергобезопасности региона», то вновь начинал. От чего зависело это государственное видение, понять крайне сложно. К примеру, в 2010 году, сразу после назначения Цуканов в ходе визита на стройплощадку предложил не забывать о том, что БАЭС обеспечит энергобезопасность эксклава, оторванного от «большой» России. Но в 2013 году, когда строительство уже изрядно забуксовало, Цуканов внезапно поменял своё мнение на диаметрально противоположное и заявил, что проект БАЭС не имеет и не имел отношения к энергетической безопасности Калининградской области. «Это два разных вопроса, вопрос энергобезопасности и строительства атомной станции, они напрямую не увязаны, потому что БАЭС изначально проектировалась так, что электроэнергия не планировалась для передачи в регион, электроэнергия должна была идти на экспорт», — заявил тогда Цуканов. К 2014 году, когда план строительства новых источников электроэнергии на газе и даже угле уже обретал очертания, Цуканов придумал крайне удобный вариант: мол, залогом энергобезопасности он считал БАЭС до того, как в Москве решили строить в Калининградской области четыре новых электростанции на ископаемом топливе.
Как бы то ни было, стройка Талаховской, Маяковской и Прегольской ТЭС идёт сейчас куда более бодрыми темпами, чем возведение Балтийкой АЭС — потому как последнее попросту заморожено. Первые энергоблоки новых ТЭС планируются к вводу уже в конце 2017 года, вторая очередь — в начале 2018 года. Самой мощной из трёх является Прегольская ТЭС (440 МВт), Талаховская и Маяковская (под Гусевом) — по 156 МВт каждая. Приморская ТЭС под Светлым, самая странная часть проекта удвоения объемов генерации в регионе, работающая на угле, будет введена в последнюю очередь, да и предназначение её — быть резервом на самый чёрный день.
В регион вернулась зима, и толпа чиновников, энергетиков и журналистов стояла на пронизывающем ледяном ветру. Настолько, что в какой-то момент Алиханову принесли фирменную куртку «Интер РАО» — компании, дочерняя структура которой, ООО «Калининградская генерация» ведёт строительство. Куртку он надел прямо поверх тоненького пальто.
По словам представителей «Калининградской генерации», все работы ведутся строго по графику, ввод объектов в строй должен также случиться в плановый период. Да и сетевое хозяйство, модернизацией которого занимается АО «Янтарьэнерго», по словам его главы Игоря Маковского, должно быть готово в срок. Единственная проблема — отношения с собственниками земель, по которым проходят новые линии электропередач. Но Маковский докладывал об этом Цуканову без особого энтузиазма, было очевидно, что эти проблемы решает уже другой глава региона — мёрзнувший за спиной полпреда.
На другом объекте, который посетил Цуканов, всё было гораздо печальнее. Строящийся международный автомобильный пункт пропуска «Дубки» перед новым мостом через Неман на обходе Советска представляет собой разбросанные на довольно большой территории объекты — КПП, здания таможни, какие-то брошенные бетонные конструкции. Нет даже нормальной дороги; к мосту ведёт разбитая грунтовка. И если сейчас грязь сковал мороз, то в более тёплое время суток кавалькада чиновников разных ведомств вполне могла бы завязнуть по дороге к мосту, ведущему в никуда.
История строительства погранперехода «Дубки» началась задолго до прихода Николая Цуканова в большую политику. Проектировать пункт пропуска начали в 2006 году, строить планировали одновременно с мостом через Неман. Однако с мостом всё получилось как-то удачнее: несмотря на то, что в 2012 году сам Владимир Путин поручил «синхронизировать ввод в эксплуатацию пункта пропуска с вводом в эксплуатацию мостового перехода», сделать это не удалось. Обход Советска был завершён в 2014 году, мостовой переход — двумя годами позже, однако до сих пор строительство погранперехода не завершено.
В июле 2015 года тогдашний глава Росграницы Константин Бусыгин вместе с Николаем Цукановым закопал на месте строительства памятную капсулу, адресованную потомкам в 2165 году. Переход обещали сделать «самым современным», а Бусыгин не скупился на громкие слова: «Здесь самый большой пункт пропуска. Равного нет нигде. Неспроста здесь, в Калининградской области, на западе. Именно для развития, для добрососедского развития».
В каком-то смысле Бусыгин оказался прав: такого безобразия, как в Дубках, явно нет нигде. Темпы строительства погранперехода пока что наводят на мысль о том, что потомки и через 150 лет смогут увидеть всё те же разбросанные тут и там бетонные конструкции и кучу грязи вместо дороги. Да и сама Росграница как самостоятельное ведомство была благополучно упразднена менее чем через год после закапывания капсулы — в феврале 2016 года.
Плюс, всё это выглядит крайне обидной насмешкой над Россией в международном контексте. Ведь литовцы все свои обязательства по обустройству погранперехода выполнили в срок. И теперь смотрят со своего берега Немана на заброшенную стройку упразднённого федерального ведомства да посмеиваются. Вероятно, именно поэтому пограничники во время краткого совещания на мосту над скованной льдом рекой так ревностно запрещали журналистам снимать противоположный берег.
Сейчас есть две проблемы с завершением работ, выполненных почти на 40 процентов. Первая — проектная документация. По словам главы подведомственного Минтрансу ФГУП «Росгранстрой», которому был передан долгострой, Леонида Бершанского, оригинальный проект образца 2006 года уже довольно давно не соответствует действующему законодательству. Точнее, строила погранпереход Росграница так долго, что проект успел устареть. «Есть здания и сооружения в высокой степени готовности, есть здания, которые менее построены. К сожалению, корректировка проектной документации достаточно глубокая, она не позволяет подрядчику выполнять отдельные виды работ, чтобы сэкономить время, одно накладывается на другое. Ждём положительного заключения экспертизы, упирается всё в это», — заявил позднее журналистам Бершанский. В некотором очень оптимистичном случае обновлённый проект должен выйти с экспертизы уже к концу февраля.
«Помню же, рвали рубашку на себе!» — сокрушался, прибыв на заброшенную стройку, Николай Цуканов, но про закопанное вместе с Бусыгиным письмо потомкам почему-то не вспоминал.
Сейчас все стороны сходятся в том, что завершить погранпереход необходимо кровь из носу к 2018 году — ключевому моменту исторического развития Калининградской области, когда здесь пройдут несколько матчей чемпионата мира по футболу 2018 года. Однако здесь есть вторая проблема: деньги. Сейчас объем работ, которые необходимо выполнить, чтобы по мосту через Неман кто-нибудь куда-нибудь мог уехать, оценивается почти в миллиард рублей. Николай Цуканов как-то туманно заявил: «Есть понимание, где найти эти деньги, но физически денег нет. Это невозможно, недопустимо, если мост будет стоять несколько лет и не будет работать. Я думаю, что при необходимости этот вопрос будет вынесен на погранкомиссию в ближайшее время, которая будет проходить в Мурманске, я это сделаю. Но у Минтранса есть надежда, что они эти деньги найдут внутри своего бюджета». Но вот позиция Минтранса по этому щекотливому поводу пока что остаётся неизвестной.
Впрочем, всё это вовсе не удручало полпреда президента в СЗФО Николая Цуканова. На брифинге для журналистов в администрации Советска он излучал оптимизм — да и вообще все сошлись во мнении, что смена места работы изрядно улучшила внешний вид Цуканова.
Он сделал несколько заявлений, которые вызвали у калининградских журналистов пару-тройку ностальгических слёз. С момента отбытия Цуканова в Санкт-Петербург количество подобных тирад в публичном пространстве и из первых уст серьёзно поубавилось. К примеру, кто же теперь скажет, что «Советск — один из лучших городов страны»? После, конечно же, Санкт-Петербурга и Калининграда. А Цуканов — сказал.
Затем он принялся вспоминать, как за недолгий срок посетил все регионы СЗФО и предложил сравнить Советск с аналогичными по размеру городами, к примеру, в Архангельской области. Хоть он и приехал с заброшенной стройки погранперехода, полпред, видимо, забыл, что находится почти на самой границе с Евросоюзом.
Кроме странной и мало оправданной похвалы выглядящему довольно ужасно в февральскую стужу Советску Цуканов предложил избирателям региона поддержать Антона Алиханова. Его полпред, кстати, уверенно называл «губернатором» — безо всяких там приставок. А ещё Николай Цуканов показал, что за полгода не забыл внутриполитический расклад. Когда местный тележурналист стал напирать на него с просьбой вернуть закрытые колледжи и достроить медцентр за астрономические 7 миллиардов рублей, Цуканов увидел за спиной независимой прессы местного главу администрации Николая Воищева и заявил: «Скажу то, что не понравится главе — он всегда мастер просить коллег-журналистов задавать вопросы, которые, по его мнению, будут помогать решать вопросы финансирования». Воищев потупил глаза и смущённо, но широко улыбался.
«7 млрд рублей на строительство в городе Советске медцентра — это, конечно, избыточная цифра. Пожелания, наверное, хорошие были у главы администрации, но реальное исполнение невозможно. Онкологический центр, который сегодня крайне необходим региону, требует таких средств — но это понятно, это нужно всему региону, это вопрос номер один», — вспомнил Цуканов про ещё один великий нереализованный проект своей губернаторской биографии.
Антон Алиханов почти никак не реагировал на потоки полпредского сознания, лишь заметив, что Советску перепадёт много денег в рамках новой программы ремонта дворов. Казалось, что он ожидает, пока этот политический туризм, вряд ли способный принести что-либо региону, завершится и он вернётся к обычной работе. Теперь ему предстоит повторить подвиги Николая Цуканова, который большую часть своего срока вводил в строй объекты, начатые его предшественником. Как, к примеру, Театр эстрады в Светлогорске; аккурат в день визита в Советск стало известно, что этот памятник культурным порывам Цуканова в ближайшие три года намерен потребить на свою работу треть миллиарда бюджетных средств, а заработать — менее 200 миллионов. Обошедшийся бюджетам разных уровней более чем в 2,3 миллиардов рублей «Янтарь-Холл» стал главным инструментом избирательной кампании Цуканова, он был наспех достроен до какого-то более-менее сносного состояния к приезду в регион за пару месяцев до выборов «главного избирателя» — президента РФ Владимира Путина.
Театр эстрады, куда в приказном порядке перевели все крупные околоправительственные культурные и не очень мероприятия, явно намерен и далее пожирать бюджетные средства сотнями миллионов. Есть очень слабая надежда, что предвыборная кампания Антона Алиханова будет стоить избирателям чуть меньше.
Текст — Алексей Милованов, фото — Виталий Невар, «Новый Калининград.Ru».
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024