«Финансовый» вице-премьер Батанов: если не продадим землю — значит, мы лопухи

Новый врио вице-премьера Калининградской области Эдуард Батанов дал большое интервью «Новому Калининграду.Ru», в котором рассказал, почему решил переехать в нашу область из Санкт-Петербурга, где областное правительство собирается продавать землю, а также о доходах, расходах, государственном долге и прочих финансовых моментах.

46-летний Эдуард Батанов 16 лет работал в правительстве Санкт-Петербурга, с 2008 по 2015 годы возглавлял комитет финансов правительства северной столицы. На пост врио вице-премьера Калининградской области был назначен в августе 2016 года. Курирует деятельность министерства финансов, конкурсного агентства и управления стратегических разработок. 

Город маленький

 — Эдуард Викторович, почему приняли предложение сюда переехать?

 — Человек должен чем-то заниматься интересным. Мне интересно быть финансовым чиновником.

 — Вам это предложение делал прежний врио губернатора?

 — Устраивался я к Зиничеву, да.

 — Вы с ним были знакомы лично?

 — Какая разница? С точки зрения работы — никакой. Опять же — это ни на что не влияет… Знаком — не знаком. Оценивается ведь работа, результат работы.

 — Разве для вас это не понижение в карьере? Вы были видным чиновником в Санкт-Петербурге.

 — Не забывайте, что я перестал быть чиновником, если не ошибаюсь, в феврале 2015 года. Поэтому я давно уже был не чиновник. Работал спокойно себе в банке.

 — Вам просто стало там скучно, и вы решили вернуться к чиновничьей деятельности?

 — На самом деле это очень близко к тому, что я там немножко… У меня профессиональная деформация пошла, и мне привычно на этой работе.

 — Вы работали в Санкт-Петербурге с новым врио министра экономразвития РФ Евгением Елиным?

 — Да. Что удивительного? Санкт-Петербург — город маленький.

 — Получается, что у нас появляется человек с хорошими связями, который сможет лоббировать наши интересы…

 — Кабинеты у нас были рядом — комитет финансов и комитет экономического развития.

 — Отношения поддерживаете?

 — Направил поздравительную смску, скажем так.

Один из питерских журналистов, долгое время писавший про работу Эдуарда Батанова, охарактеризовал его в разговоре с корреспондентом «Нового Калининграда.Ru» как «бухгалтера до мозга костей».

 — То есть как минимум мобильный телефон у вас есть, позвонить можно? Понимаю, что это немного не сфера вашей деятельности — Минэкономразвития занимается не финансами, а немного другими вещами, но тем не менее.

 — Тоже нужно понимать, что это не окончательная точка. Сегодня в прессе прочитал, что там какие-то есть кандидатуры. Поэтому что там будет… Ну, знакомые… Но всё равно все действуют в рамках закона и так далее.

 — Как на фоне Санкт-Петербурга выглядит Калининград?

 — Санкт-Петербург город маленький, мы — совсем маленький.

 — И что, на ваш взгляд, нужно, чтобы приблизиться к столицам?

 — Работать, работать и работать. 

— Есть версия, что вы приехали сюда в качестве ревизора — посмотреть, на что шли наши бюджетные деньги. И именно поэтому вас пригласили, как человека со стороны, чтобы понять, что происходит на самом деле.

 — Версия красивая. Если это правда, отвергать глупо. Если неправда — еще глупее. Пусть будет такая версия.

 — Это правда, что в правительстве области после прихода Евгения Зиничева были приостановлены все платежи?

 — Как вы себе это представляете? У нас перестали выплачиваться зарплаты, оплачиваться контракты? Я себе с трудом представляю, как можно приостановить бюджет.

 — Вы нашли какие-то, на ваш взгляд, не очень лицеприятные вещи?

 — На самом деле, как я понимаю, они и до меня были. Тут вопрос не то, что я нашел. А то, что я увижу это.

 — Вы это увидели?

 — Много есть… Интересностей, скажем так.

 — Но про них говорить не хотите?

 — А зачем? Задача-то предотвратить, а не наказать. Наказывают другие органы.

 — Может быть, уже есть материалы, которые направлены в эти другие органы по итогам вашей работы?

 — Пока нет.

 — Но возможно?

 — Всё возможно… Опять же — пусть это остаётся версией, которая будет висеть над всеми. Это красиво.

Основной источник — это мы

 — Хорошо. Основная тема — бюджет. Мы обратили внимание, что в проекте заложен существенный рост собственных налоговых и неналоговых доходов — практически на 4 млрд рублей. За счёт чего собираетесь собирать дополнительные деньги?

 — У нас основной источник известен — это мы. НДФЛ и будет нашей путеводной звездой. Потому что по налогу на прибыль мы заложили нулевой рост, а по НДФЛ рост значимый — 7%.

 — В предыдущие годы и 10% бывало.

 — Я бы рад 10 заложить. Но посмотрим, что будет.

 — Но даже 7-процентный рост НДФЛ не даст нам дополнительные 4 млрд рублей собственных доходов.

 — Но у нас, не забывайте, есть еще и доходы от приватизации 1,8 млрд.

 — За счет чего собираетесь получить такой доход? Что будете продавать?

 — Уже неоднократно звучало, что мы рассматриваем (не могу сказать, что мы окончательно это решили) вариант продажи Региональной энергетической компании (РЭКа) — то есть приведение сначала в продажное состояние, а уже потом приватизация. Мы рассматриваем вопрос с землями Минобороны, которые переданы в областную собственность. 

У нас много объектов, переданных Минобороны. Нельзя сказать, что они все очень привлекательные. Есть объекты-конфетки, но с точки зрения практического использования проблематичные. К примеру, какое-то здание в лесу. Всё прекрасно, но найти покупателя будет тяжело. А из интересного — это земля около Светлогорска.

 — Это бывший совхоз Минобороны «Светлогорский?» Наши коллеги уже выразили опасения, что земли будут распродаваться по заниженной цене.

 — Если мы говорим о процедурах приватизации, там четко расписано, что мы должны сделать — оценка, торги. Это, естественно, будет открытая процедура. Естественно, это не будет выставлено на продажу единым куском. Наша задача — как-то это всё расторговать поинтереснее. Гарантирую, что это не будут закрытые продажи.

 — Земля около Светлогорска во сколько оценивается?

 — Трудно сказать. Есть кадастровая оценка, но это ни о чём. Тут надо говорить не о том, что мы продаем землю. А о том, что мы продаем некую концепцию развития этой территории около Светлогорска. Она должна быть визуализирована, разбита на лоты. Должны быть понятны требования к застройке. Наверное, самое худшее, что мы можем сделать, — понаставить там 15-этажек, но зато дорого продать. Нам нужно и создать нормальный объект, и получить деньги в бюджет.

Более того, безусловно, эта продажа не будет за один год. Она будет производиться частями, скорее всего. Потому что сумма очень приличная по оценке. Но нам принципиально, чтобы это была понятная история с точки зрения развития территории. Чтобы мы понимали некий архитектурный облик, кто строит какие социальные объекты — детские садики, школы, поликлиники, возможно, что и больницы. Территория большая.

 — Это будет что-то типа «Светлогорска-3»? Но всё же к вопросу суммы. Вы, формируя доход от приватизации имущества в 1,8 млрд рублей, наверное, представляете примерно, какую сумму получите за продажу земли около Светлогорска?

 — 1,8 млрд рублей, если мы полностью трактуем, что получим за счет продажи земли, — это небольшая часть общей кадастровой оценки всей этой территории.

 — У вас уже есть интересанты?

 — Первого января мы не выставим её на продажу. Будет сформирована концепция, мы должны хорошо это упаковать. Для чего, собственно говоря, мы заранее об этом и объявляем — чтобы как можно больше людей об этом узнало. Эта информация будет распространяться и на сайте Корпорации развития области. Я думаю, что и участие в выставках подразумевается. Но приватизация точно будет не в первом полугодии — это касается и РЭКа, и земли. Поэтому сейчас мы начали предпродажную подготовку и везде говорим, что видим этот объект как источник пополнения бюджета, с одной стороны. С другой стороны — это развитие.

 — Но на какую сумму вы рассчитываете? Я уже поняла из ваших слов, что вы планируете продавать землю у Светлогорска частями.

 — Нет, но если кто-то прилетит в голубом вертолете и скажет, что возьмет этот участок полностью, надо очень крепко подумать — а не поперхнуться бы этим куском. Достаточно серьезная территория. И одному инвестору, даже очень богатому, тяжело будет его развивать. Поэтому мы видим некую продажу частями, но в едином концептуальном стиле.

 — У нас каждый год закладывают существенные суммы, которые бюджет должен получить за счет приватизации имущества. И каждый год они не исполняются — практически ничего не продается. Если зайти на сайт торги.гов, то мы увидим, что торги признаются несостоявшимися. Даже перспективный проект — форт «Гребен», для которого пытались найти инвестора, не удалось отдать в аренду.

 — Собственно говоря, риск всегда есть. Что отрицать-то.

 — Если не удастся продать?

 — Значит, лопухи мы. Другого не скажешь… Мы должны понимать, что под эти все продажи у нас сформирован бюджет. Если мы не находим этот источник, то должны или найти другой источник, или найти, что сократить.

 — У вас есть резервные источники?

 — У нас всегда есть возможность выйти на рынок заимствований.

 — Но мы ведь и так уже сильно закредитованы. Разве нет?

 — Ну да, у нас долг немаленький.

 — И вы не боитесь брать новые заимствования?

 — Скажем так — мы исходим из того, что у нас заложено в бюджете. Это абсолютно контролируемые параметры долга. Это первое. Во-вторых, объем долга — это никакой не показатель. Показатель — профиль долга. Если нам каждый год надо занимать несколько миллиардов и их отдавать — это одна история. Если нам каждый год надо отдавать по разумной сумме часть этих миллиардов, а долг растянут на несколько лет, — это совсем другая история.

 — Судя по пояснительной записке к проекту бюджета, на конец года государственный долг области составит 21,8 млрд рублей.

 — Да, 21,8 млрд. Но он примерно такой же и сейчас. Долг растет на сумму, меньшую, чем дефицит.

 — На обслуживание долга заложено 794 млн рублей. Наверное, их можно было бы потратить на что-то другое?

 — Можно было, конечно. Безусловно, тут вопросов нет. Но давайте исходить из того, что долг у нас сейчас есть, и он примерно 21 млрд рублей — входящий долг. То есть чудес нет. Есть дешевый бюджетный кредит, а всё остальное — рыночные заимствования. Ну и гарантии, которые, к счастью, могут не исполниться. А рыночные заимствования — по рыночным ставкам, да. Если мы привлекаем миллиард, то сто миллионов, грубо говоря, надо отдать за обслуживание.

 — Другие регионы идут по такому же пути — коммерческих кредитов?

 — Будет возможность получить на нормальных условиях бюджетный кредит — мы, конечно, не откажемся. Вопрос — какую программу будет реализовывать Минфин РФ, получим-не получим. А так — у нас способа иного нет. Рыночные заимствования — это нормальный инструмент.

 — То есть, на ваш взгляд, это грамотная политика?

 — Если вы грамотно её проводите. Есть у нас несколько регионов — порядка 15 — в которых долг превышает бюджет. Это, конечно, нельзя назвать грамотной политикой. И если мы в следующем году сможем растянуть долг по приемлемым ставкам — это, наверное, грамотная политика. Потому что сейчас он у нас, скажем так, коротковат.

Не будем слишком падать

 — Вернемся к НДФЛ. Вы закладываете рост 7%. Я понимаю, что вы видите «большие цифры», которые, возможно, говорят о каком-то росте. Но то, что мы наблюдаем, общаясь с людьми, — зарплаты не растут, они падают. Некоторые люди теряют работу, закрываются небольшие предприятия. А вы достаточно оптимистичны при этом.

 — Тут несколько составляющих. Во-первых, у нас растут зарплаты бюджетников. Это одна из определяющих частей. Не забывайте, что процентов 40 занятости — это бюджетная сфера. По некоторым отраслям рост серьезный. Если я правильно помню, по социальной сфере — 21% рост. Во-вторых, есть надежда всё-таки увидеть остановку падения, скажем так. 

Я крайне осторожно буду про экономику говорить — вряд ли стоит рассчитывать на бурный рост. Может быть, не будем слишком падать… Третья составляющая — это наша тень. Выход из тени. У нас есть надежда, что зарплата всё больше и больше будет платиться по-белому без использования конвертов.

 — За счет усиления администрирования?

 — Тоже много вариантов. У нас есть и комиссия по повышению налогового потенциала, которая проходит практически еженедельно. Мы рассматриваем на ней предприятия с низким уровнем зарплаты, предприятия с уровнем зарплаты, не свойственной этой категории, отрасли. Плюс мы неоднократно говорили и приняли принципиальное решение — все получатели субсидий должны будут показывать уровень зарплаты, соответствующей или средней по территории, или средней по отрасли. Мы с коллегами прописали такую базовую схему. Потом она найдет отражение в условиях — что получатели субсидий на 2018 год должны будут показывать зарплату в размере не менее 75% от средней по отрасли, в 2018 году — 80% и т. д.

 — Скажу честно — я не раз слышала про угрозы ввести подобные условия для получателей субсидий…

 — Субсидии на следующий год у нас отражены в проекте бюджета, который только на этой неделе будет рассматриваться. Будем потом проект постановлений, и там это всё найдет отражение. Я надеюсь, что и во всех субсидиях так будет.

 — Получается, что раньше тоже это могли сделать, но не делали? Почему? Политической воли не было?

 — Давайте так… Мы сейчас это сделаем. Что комментировать прошлое?

 — Трехсторонняя комиссия принимала решение о повышении минимальной зарплаты в Калининградской области. Последнее повышение было в октябре 2015 года — зарплату увеличили до 10 тысяч. Но у нас сейчас даже прожиточный минимум выше минимальной зарплаты. Планируете ли пересматривать размер?

 — В рамках трехсторонней комиссии мы будем разговаривать. Надо не забывать, почему она называется трехсторонней — потому что есть сторона работников, мы, но есть и работодатель. На него все наши действия давление тоже оказывают. Поэтому их мнение очень важно — на предприятиях и держится экономика. Поэтому перекосов сильных быть не должно. Но мы видим, что есть организации, которые показывают уровень зарплаты даже ниже минимального размера. Верим мы этому — что люди работают за такую зарплату? Нет, конечно.

 — Мы ждем нового закона «О Калининградской области», где предлагается снизить социальные платежи. Это еще один инструмент вывода зарплат из тени?

 — Это мы предлагаем, да. Наша концепция — что если работник получает зарплату, условно говоря, больше 5 МРОТ — это на сегодняшний день 37,5 тысяч, то есть повод обсудить, чтобы работодатель платил пониженные взносы. Это один из элементов вывода зарплаты из тени. Но вопрос в том, когда закон будет принят и вступит в силу. Мы тут готовы выступить пионерами и показать, что получится.

 — Но в 2017 году вы этого не ждете? Пока прогнозов нет?

 — Вряд ли… Законы у нас редко вступают задним числом. Но вряд ли этот год.

 — По транспортному налогу у нас долгов населения на миллиард.

 — Люди должны платить. И это не только транспортный налог, это другие задолженности.

 — Транспортный налог — это болезненная тема для Калининградской области…

 — Да, я знаю прекрасно.

 — Получается, что мы и транспортный налог платим, и акцизы на топливо…

 — Нет, получается, что мы не платим транспортный налог, который в Калининградской области минимальный! На машину до 100 лошадиных сил — ставка 2,5 рубля. За «Ладу-Калину» заплатить — 230 рублей!

 — На «Ладах-Калинах» в Калининградской области не ездят.

 — У нас самая большая категория зарегистрированных автомобилей — до 100 лошадиных сил. Это статистика. Заплатить 250 рублей — это смешно. И уж тем более стыдно не заплатить. Хотите сказать, что 4 литра бензина — неподъемная сумма?

 — Точно долг такой? Не так давно Налоговая служба прислала квитанцию на 200 рублей за «Запорожец» на имя жителя области, который отошел в мир иной еще в 1994 году.

 — Выверять данные надо. Но если есть ошибки — это не повод не платить. Думаете, только владельцы «Запорожцев» не платят? Да все не платят. И везде у нас низкие ставки. Я знаю эту больную историю с транспортным налогом. Но, господа хорошие, у нас, представляете, было бы на миллиард больше на содержание и реконструкцию дорог. Ведь деньги транспортного налога целевые — идут в дорожный фонд. Если бы какую-то дорогу областную отремонтировали, разве было бы плохо? 250 рублей — это неподъемная сумма?

Деньги возвращать надо будет все

 — Хватит ли денег на решение «проблемы-2016»?

 — Тема, наверное, хорошая с точки зрения поговорить о ней. Я тут проблемы не вижу. У нас в проекте федерального бюджета стоит 45 миллиардов. Именно то, что мы давали по расчетам. Если посмотреть правила предоставления субсидий, там четко сказано, что если по итогам первых двух кварталов идет понимание, что денег не хватает — Правительство РФ вправе инициировать поправки в бюджет. Это всё, естественно, будет мониториться. Много сторон заинтересованных, и я не вижу проблем.

 — На этот год было предусмотрено 66 млрд рублей, но потребовалось меньше. Это были неправильные расчеты?

 — Ну, понимаете, неправильные… Откуда им правильным взяться? Они были правильными с той точки зрения, что лучше здесь с запасом дать. В этом они были абсолютно правильными. А дальше, мы видим, процесс пошел, причем пошел не сразу. В мае вообще смешные суммы были. Процесс набирает обороты, механизм выстраивается. Кто-то отпадает… Вот сейчас стоит там 25 миллиардов…

 — Из которых 88% — это «Автотор». Фактически мы с основном поддерживаем автопром за счет этих денег.

 — Не только. У нас очень много и других предприятий, которые получают. И слава богу, что у нас есть большие предприятия.

 — В бюджет они много платят денег?

 — Много. Опять же, тут можно поговорить. Может, ввести номинации «Крупнейшие налогоплательщики». Мы обсудим с коллегами.

 — Сами предприятия любят говорить, что они молодцы и платят отчисления в бюджет.

 — Все, кто платит налоги, — они все молодцы. А те, кто платит их много, — дважды молодцы. Тут главное — нам понимать, что мы не можем нарушать налоговую тайну. Какой-то рейтинг крупнейших налогоплательщиков мы можем составить.

 — Но при этом тот же самый «Мираторг» представляет свой проект на инвестсовете, получает преференции со стороны области, но сумма налоговых отчислений у них небольшая. Как вы относитесь к такой практике — поддерживать предприятия, которые платят не очень много в бюджет.

 — Абсолютно нормально. Ко всем, кто платит налоги, я абсолютно нормально отношусь. И если они имеют преференции по закону — что тут такого. Да, субсидируются, поддерживаются. Это прекрасно.

 — В 2017 году Калининградская область получит меньше денег на реализацию Федеральной целевой программы, чем годами ранее. Причем чуть ли не на миллиард, по сравнению с теми цифрам, которые звучали ранее.

 — Ну не миллиард. Разница была в 300 с хвостиком миллионов, но похоже она восстановится (стучит по столу).

 — Если мы не сдадим объекты в эксплуатацию до 1 января, перечисленные из федерального бюджета деньги придется вернуть. Есть какие-то варианты этого избежать?

 — Федеральные деньги возвращать надо будет все. Все, не потраченные на 1 января деньги, уходят в федеральный резервный фонд. Это первый пункт. Второй пункт — да, есть возможность что-то получить обратно. Но надо доказать.

 — Была история, когда буквально 30 декабря область получила из федерального бюджета на реализацию ФЦП 7 миллиардов рублей, но пришлось их вернуть назад, потому что было уже поздно. Это какая-то системная проблема — сначала федеральные ведомства очень долго заключают соглашения с регионом по финансированию объектов. Потом долго эти деньги перечисляют, и мы заложники этой ситуации.

 — Перечисления в конце года — есть такая история, но не каждый год так происходит. И я далек от мысли, что мы все такие белые и пушистые. Соглашение мы должны заключать до 1 апреля — есть такое золотое правило. И если мы не приложили все усилия, чтобы заключить вовремя соглашение, то, наверное, и к нам вопросы тоже есть.

То есть, если мы видим, что какое-то министерство федеральное затягивает, надо бить в колокола. У нас реально есть все возможности поднимать эти проблемы и решать. А сидеть до декабря хлопать глазами — это худшее, что мы можем сделать.

 — С 2005 года у нас эта история длится, каждый год одно и то же. Вы считаете, что с вашим приходом что-то изменится?

 — Изменится то, что сказал Минфин, — все деньги будут изъяты. И дальше нам надо будет доказывать — почему мы не исполнили, что нам это нужно восстановить. И здесь каждому нужно будет себя показать.

 — Есть риск, что подрядчики не получат эти деньги?

 — Подрядчики действуют в рамках принятых обязательств областного и муниципального бюджетов, и они эти деньги получат. Где мы их найдем?…

 — В областном или муниципальном бюджете?

 — Ну, скорее всего. Но опять-таки, дальше будет анализ — почему это произошло.

 — Вы так просто про это говорите — получат деньги за счет областного и муниципального… Такое ощущение, что у нас денег в бюджете области — валом! Ну, не получится продать имущества на 1,8 млрд, — займем. Подрядчики не получат федеральные деньги — отдадим из бюджета области… Так много свободных денег?!

 — Денег свободных нет. И надеюсь, никогда не будет. Потому что если денег хватает — это значит, нет идей. Поэтому денег всегда не будет хватать. Это во-первых. Во-вторых, надо более грамотно распоряжаться тем, что есть. В том числе более тщательно проводить конкурсные процедуры. Что я имею в виду? У нас уже принято решение, в ближайшее время выйдут нормативные акты — мы усилим работу по проведению конкурсных процедур.

 — Раньше это можно было сделать?

 — И нужно было. Смотрите. Раньше у нас порог трат, которые не попадают под конкурсные процедуры, был 500 тысяч рублей, мы снижаем до 200 тысяч. Далее, с 1 января государственные унитарные предприятия будут проводить конкурсные процедуры через наше агентство. Это тоже требование закона.

И мы направляем крупные контракты на банковское сопровождение — все крупные контракты больше 100 млн рублей. А контракты на сумму более 1 млрд рублей — на полное банковское сопровождение. То есть банк будет смотреть, куда идут деньги — они не просто пойдут через «пустого» подрядчика к субподрядчикам. Мы все эти потоки будем видеть. Это наша гарантия безопасности, что деньги не уйдут и мы не будем их потом искать с фонариком по всей стране.

 — Что это будут за банки?

 — Это будут хорошие банки, которые предлагают услуги, причем практически бесплатно. Эта история — некий аналог Гособоронзаказа, который так уже работает. Более серьезный контроль.

У нас задача-то — не больше потратить. У нас задачи две. Первая: то, что есть, надо тратить правильнее, достигать больше результатов. Вторая: формировать условия для развития бизнеса. Когда формировали бюджет, ни один распорядитель бюджета Калининградской области не обсуждал предложения, что сделать, чтобы бизнесу стало лучше и поступления в бюджет увеличились. Говорят: «Дай!», а «Возьми!» — никто не говорит. Когда условия для бизнеса будут развиваться — будут и доходы в бюджет. Перетягивать шагреневую кожу… Она маленькая — на всех не хватит.

 — Хорошие условия для бизнеса — это что?

 — Понятное администрирование процедур, прозрачные процедуры, равный доступ к госзаказу.

 — Еще одна проблема, связанная с госзаказом, — это генподрядчики, у которых есть только стул и стол, передающие контракты на субподряд. Своеобразный посредник, который имеет свой процент и на этом зарабатывает. Это можно исключить?

 — Это вопрос технического задания к госзакупке. Если работать по принципу «а я обманываться рад», — это одна история. Если выставлять нормальные условия для потенциального подрядчика — опыт работы, банковское сопровождение… Всё возможно! Нет, понятно, что много мошенников — это есть, и не только в Калининградской области. Ну не плати авансы, чтобы шараш-монтаж не приходил.

 — Я просто не прекращаю удивляться, почему раньше этого нельзя было сделать, если это всё так легко. И другой вопрос — человеческий фактор. Люди много лет работали по одному принципу, и вряд ли за один момент это всё можно изменить. Будут учить работать по-новому или будете новых брать?

 — И то, и другое… Не надо питать иллюзий, что мы 31 декабря закроем глаза, а 1 января очнемся совсем в другой реальности. Это процесс.

 — Тема расходов бюджета. С удивлением обнаружили, что роста расходов практически нет — 48 млрд рублей на будущий год и почти столько же на текущий, в соответствии с уточненной бюджетной росписью.

 — Ну почему же нет? Есть. Она уточнилась еще. Но здесь, как говорится, смотрите пункт выше. Будет больше доходов — будет больше расходов. Бездумно наращивать долг мы тоже не будем. Скажем так, у нас дефицит не превышает капитальные вложения в рамках адресного инвестиционного перечня. То есть мы не проедаем деньги, мы их вкладываем.

Куда идут расходы, говорить можно долго. Но можно взять и посмотреть — у нас на сайте минфина Калининградской области есть раздел «бюджет для граждан», там всё разложено по полочкам, доходчиво, рекомендую ознакомиться. Это нормально изложенный материал, чтобы человек-не специалист мог прочитать. Потому что зачем нам на нашем птичьем языке кому-точто-то рассказывать — никто не поймет. А там очень доходчиво изложено, минфин в этом плане молодцы.

 — Да, если у нас в 2016 году на ФК «Балтика» было 80 млн рублей, то на будущий год — 50 млн рублей. Зато на какие-то кинофильмы 20 млн рублей, 10 млн рублей на оборудование «Янтарь-Холла»…

 — Не на какие-то кинофильмы, а на те, которые будут снимать тут.

 — Но они и так здесь снимаются, Калининград остается весьма привлекательным местом для съемок кино.

 — Разве плохо, если будет еще больше? Туризм формируется по многим направлениям. Вот посмотрите шпионские фильмы 90-х или нулевых годов — там очень часто действие происходит в Праге. Это их власти на самом деле субсидировали эту программу. Это популяризация! Что плохого-то?

 — Если наш областной бюджет будет компенсировать часть затрат на съемки фильма, смогу ли я, как житель региона, посмотреть его бесплатно?

 — Неожиданный поворот… (смеется)

 — Но фактически из нашего кармана эти расходы оплачиваются…

 — Из нашего бюджета, да… Но бюджет должен поддерживать, мы популяризируем нашу Калининградскую область.

 — Это да. Но я смогу посмотреть бесплатно?

 — Если договоритесь, наверное, с каким-то кинотеатром… (смеется)

 — Возвращаясь к расходам. Область должна выполнять майские указы президента и поэтапно повышать зарплаты бюджетникам. В 2017 году очередное серьезное повышение зарплат ждет социальных работников и сотрудников учреждений культуры. Но общие расходы при этом прежние. Получается, что будет идти перераспределение — у кого-то отрезали — на зарплату добавили.

 — Больших три шапки из овцы не выкроить никак… Мы действительно указы выполняем, у нас есть ограничения по доходам. Было бы больше доходов — были бы больше расходы. Предваряя ваш вопрос о том, что страдает в первую очередь при недостатке денег… Капитальные расходы и ремонт. У нас адресная программа могла бы быть не полтора миллиарда, а три-четыре. Это было бы лучше, конечно.

 — Допустим, дома культуры у нас практически не будут ремонтироваться…

 — Ну почему практически не будут! Давайте избегать таких терминов. Они, конечно, хороши с точки зрения заголовка. Но деньги-то заложены.

 — Да, заложены. 5,7 млн рублей на завершение ремонта тех домов культуры, которые начали ремонтировать в этом году. Но в этом-то было 26 млн рублей!

 — Как только найдем, откуда взять, будем перераспределять. Будет экономия показана — будем вносить корректировки в бюджет и направлять деньги на первоочередные расходы. Всё надо ремонтировать. Всё!

Денег мало

 — Муниципальные бюджеты. Глава Янтарного Алексей Заливатский поднимал активно тему в «Фейсбуке*» про грабительские проценты в 13% за бюджетные кредиты, которые дает муниципалам минфин. В то время как область взяла кредит под 0,1%. Почему вы даете муниципалитетам кредиты под проценты по коммерческим ставкам?

 — Мы по таким ставкам берем тоже — у нас достаточно большой коммерческий долг. То, что было получено под низкий процент от Минфина, оттранслировано, в том числе на муниципалитеты. За бесплатно мы тоже не можем всем давать. Мы даем за проценты, сопоставимые с нашей стоимостью заимствования. Было несколько кредитов под 0,1%. И всё, что касалось муниципалитетов, мы оттранслировали им. А дальше мы идем, как и все, — занимаем по коммерческим ставкам.

В 2017 году будут две ставки для муниципалитетов — одна для кредитов, которые они будут брать внутри года, на подкредитовывание — там будет ставка 0,1%. Честная, сопоставимая с тем, что мы берем в Федеральном казначействе. А если будет необходимость каких-то длинных кредитов, то, я думаю, мы поставим ее в размере 10%. Опять же, ориентируясь на уровень, который у нас получается.

 — Действующая ставка была установлена в прошлом году была 13%?

 — Нет, там пониже, 12,5%. Мы снижаем — нам дешевле становится. Сейчас отторговали ставки ниже. Всё по-честному.

 — Муниципалитеты много должны?

 — Много. Более 7 млрд рублей с учетом всех кредитов. Львиная доля — около 6 млрд рублей — это город Калининград. Это три составляющие — рыночные кредиты, бюджетные кредиты и гарантии. По бюджетным кредитам муниципалитеты должны области 2,3 млрд рублей, в том числе 1,5 млрд рублей — это долг Калининграда.

 — Несколько лет назад муниципалитетам списывали 1,5 млрд долгов, за исключением долга Калининграда за второй эстакадный мост, который потом реструктуризировали. После этого экс-губернатор Николай Цуканов обещал, что давать бюджетные кредиты больше не будет, предлагая муниципалитетам идти в банки. Получается, что снова набрали? Вы сейчас рассматриваете варианты вновь списать долги?

 — Такие варианты мы всегда смотрим. Но вопрос в том, что дальше?

 — Опять будут набирать? Но вот глава Янтарного сообщил, что у него возникли сложности, проценты платить не из чего. Будете помогать?

 — Мы всем помогаем. И Янтарному делали роскошное предложение, которое он даже озвучил. Поскольку это не наша и не его вина, а наша общая беда, мы предложили 50% компенсировать. Естественно, мы будем вынуждены муниципалитетам помогать. Но помогать мы будем тем, кто хочет лапками масло повзбивать, а не утонуть. Тем, кто тратит деньги более экономно. Я не беру, естественно, Янтарный, я в целом говорю. Помогать надо тому, кто хочет выжить, старается, показывает какие-то результаты.

Ну давайте так. Перестанем мы вообще муниципалитетам помогать. И что? Кого накажем в итоге? Главу? Но фактически-то мы людей накажем. Поэтому, естественно, в той или иной мере мы всем помогаем и будем дальше помогать.

Денег мало. И беда в том, что они не все эффективно тратятся. В том, что энергетическая система прожирает деньги, особенно в муниципалитетах. Беда в том, что она генерирует убытки, что не все деньги собираются с потребителей. Всё это существует, мы все это понимаем. Но если будут нормальные шаги с точки зрения перспектив избавления от этой ситуации, тех предприятий, которые генерируют убытки, это будет нормальная история, надо будет помогать. Средний срок жизни МУПа — пять лет максимум, а дальше реинкарнация происходит, убытки перекладываются на бюджет. Это их МУПы по большей части и гарантии. За уголь, энергетические ресурсы, «Водоканалы» и так далее.

 — Никто на банкетах эти деньги не проедает?

 — Я бы не стал так утверждать. Но это несопоставимый объем бедствия.

 — Глава контрольно-счетной палаты Леонид Сергеев любил говорить, что мы не регион-реципиент, а регион-донор. Потому что общий объем денег, которые мы собираем, больше, чем то, что мы получаем назад. В этом году федеральной казне мы будем отдавать больше, чем раньше?

 — Конечно, хотелось бы, чтобы нам оставалось больше. Но давайте исходить из того, что есть. НДС — налог федеральный, есть таможенные платежи — это все Федерация. Нужно смотреть, какая специализация у нас и у федералов. Оборона — это федеральный мандат, полиция… Федеральные мандаты гораздо шире, и им решать, как между регионами деньги перечислять. Это всё определено Бюджетным и Налоговым кодексами. Конечно, хотелось бы, чтобы нам больше оставалось, вопросов нет. Но тут просто надо не скатываться в мечту официанта, который сидит дома и мечтает, чтобы посетители ели дома, а чаевые ему по почте присылали.

Ходили разговоры о распределении акцизов на топливо, но пока в практическую плоскость они не перешли. История с акцизами на шампанское нам никак не повредит, но и не поможет. Повредит закрытие пивоварни. Но это не история Калининградской области. Это история пивоваренной отрасли. 

Вопрос в другом. Будет у нас больше собственных доходов — будет совсем другая история.

Фото — Виталий Невар, «Новый Калининград.Ru»

* Facebook — Социальная сеть признана в России экстремистской Тверским судом города Москвы. Запрещена и заблокирована в РФ

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

Текст: Оксана Майтакова