Вообще-то я мечтала стать психологом. Но в то время, в отличие от нынешнего, психологии в Калининграде не учили, а в Санкт-Петербург меня не пустили родители — посчитали, что я там учиться не буду.

Это были сложные годы для истории. Ведь я поступила в университет в 1992 году — через год после распада СССР. Историю тогда переписывали буквально на ходу, были миллионы трактовок событий прошлого. Но это было очень интересное время — в том числе для историков.

Университеты всегда были источником вольнодумства. Интеллигенция, много книг, много разных мнений, много знаний. Нам давали возможность выбора, не было никакого гнёта — предлагалось прочесть много разных авторов и выбрать ближайшую себе точку зрения. Наверняка наши преподаватели, люди высокообразованные, имели своё мнение по любой ситуации, но они не пытались заставить нас её разделять.

История — это прежде всего политика. Каждый мыслитель начиная с древнейших времён пытался объяснить причины происходившего между правителями и государствами — ссоры, войны, примирения. Так получилось, что, сменив много должностей, я всё же больше занималась именно тем, что изучала в университете: внутренней политикой.

Образование в самом деле было фундаментальным. На пятом, выпускном курсе нас отправляли в библиотеки Москвы и Питера для работы с исторической литературой, с первоисточниками. А так как мой диплом был посвящён английскому либерализму Джона Стюарта Милля, мне пришлось работать с литературой на английском языке.

Большинство из моих сокурсников состоялись в той или иной области. Есть учителя в школах — хорошие учителя, со всеми возможными званиями и регалиями. Каждый из нас занял то место в жизни, которое хотел занять. В том числе и в значительной степени благодаря вузу.

Нас учили думать, нас учили искать и находить информацию. Нас учили принимать взвешенные решения, самостоятельно мыслить, не быть ведомыми, но становиться ведущими. Университет стал отличной стартовой площадкой, универсальной и общеполезной. Особенно — наша специальность, история. Факультеты, в первую очередь гуманитарные, которые были сильны в те годы, сильны и сейчас.

Сегодня университет стремится успеть за временем. С каждым годом появляется всё больше учебных программ, всё больше специальностей. В моё время не было и половины тех специальностей, которые существуют в БФУ имени И.Канта сегодня. Другое дело, что для всех новых дисциплин нужны педагоги — и далеко не все они есть сегодня в регионе, необходимо приглашать их из других частей России. Чтобы новые направления образования были такими же сильными, как традиционные.

Замечательно, что университет открывается. Он становится общерегиональной дискуссионной площадкой, проводятся публичные лекции, приезжают известные на всю страну эксперты. Чтобы все желающие, а не только студенты могли повысить свой интеллектуальный уровень.

Три недели назад мы проводили здесь круглый стол по медиабезопасности. Приезжали эксперты, члены Общественной палаты — но лучших специалистов-психологов, чем в университете, мы не смогли найти нигде. И во всех остальных сферах, уверена, БФУ имени И.Канта может и должен реализовывать свою экспертную функцию.

Задача БФУ имени И.Канта — не только готовить студентов и развивать науку. Но ещё и приносить пользу обществу, региону той интеллектуальной базой, которую можно применить для реализации важных социально-экономических проектов. Экспертный потенциал университета должен быть востребован властью. Чиновники должны формировать государственный заказ на экспертизу в своей компетенции.